«Инспектор дал весне права, как совершеннолетней»

Наталия АБАШИНА

Кленовый лист

Почти прозрачный,

клейкий, новый Доверчиво ладонь в ладонь Ложится тонкий лист

кленовый. Его, пожалуйста, не тронь. Окрепнет он, расправит

крылья,

Запросится: «В полёт, в полёт! Моя готова эскадрилья». «Всё будет», — дерево

шепнёт, — Не торопись, малыш упрямый». Уж отлетели фимиамы, Рассеян желтоцветный дым, Сироп кленовый сладкий

самый — Да вот в России не любим. Зато нам дорог цвет

багряный Осенних лёгких парусов И ветер рвущий их и пряный, Как обещанье зимних снов,

Как обещанье непокоя, Извечной духа маяты. В России каждый год такое — Не понаслышке знаешь ты.

Поколения

Поколение поколению, Едва достигало колена, Кричало, дралось и плакало, Но обещало вырасти

непременно! Как обещано, так и сделано. Отчего ж так глазам горячо? Поколение поколению Подставляет тугое плечо. Не страшны нам обиды

и горести,

Наплевать, что мелькают года. Поколение поколению Остаётся верным всегда.

Александр БОРИСОВ

*    * * Прошла гроза, весенняя

и буйная, И прогремел весёлый

майский гром. Ну, почему любовь такая

трудная, Неужто мы не справимся

вдвоём? Не слушай ты завистливых

подружек, Гони ты прочь сварливую

родню:

Их домыслы и серых сплетен кружево

Подобны всё пожравшему огню. Но верю я: любовь сгореть

не может,

И наши чувства крепнут

всё сильней. Ты с каждым днём

становишься дороже, И оттого мне на душе теплей. Я знаю — всё пройдёт,

преодолеем, И после тьмы опять придёт

рассвет. И потому, любимая, милее Тебя, конечно, не было и нет.

*    * * Старые женщины, милые

грешницы Около храма толпятся

и молятся. Очень надеются, очень им

хочется — Может, услышит, простит

Богородица... Вместе с молитвами им

вспоминаются

Ночи любовные, полные

страсти.

И улыбаются, плачут и каются: Боже, спаси от любовной

напасти! Жизнь не кончается, жизнь

продолжается, Люди страдают от одиночества. Будут молиться, будут

и каяться, Но ласки, любви всем

по-прежнему хочется...

Владимир ГОЛОВАНОВ

* * * Чумаза русская весна, И с ней чумазы Дороги. И машин стада Безномерны, безглазы. Инспектор, в грязи той пасясь, Бдит, страж порядка.

Ему на руки эта грязь Ложится мелкой взяткой. О взятке носится молва Грачиной сплетней: Инспектор дал весне права, Как совершенноЛетней.

* * *

Рог радуги воткнут во двор Грозой с беспечностью

небесной.

Коровьи туши туч помпезных Ведёт пастись в иной простор Созревших васильковых далей Пастух-ветрило—щёлк бичом! Любуйтесь — он других

удалей,

И эхо прыгает мячом.

И радуги вдруг вырван рог.

Лишь блеск

от вымытых дорог.

Галина ГОРЛОВА

Верба

На вербе набухают почки, Но нет, не клейкие листочки — В своём, известном им

порядке, Пушисто-жёлтые цыплятки Проклюнулись и сразу —

в рост!

Ждут светлый праздник —

вербохлёст.

Кружева-зажёры

Кромка льда едва жива — Скоро лёд растает. Но зажёры-кружева Речка выплетает. Здесь старательно снуют Миллиарды братцев:

Гложут, вяжут,

бьют и льют И сквозь лёд

струятся. Их старанья

не пусты — Все узоры эти По законам

красоты Отразятся в лете.

Ольга ЖДАНОВА

Как

медленно озёрный тает лёд...

Как медленно

озёрный тает лёд! Ночами подморозит, днём пригреет. Весна воды. Стихия талых вод. Невпроворот работы у апреля.

Настырный, терпеливый,

день за днём он точит белый панцирь,

точно камень. И вот разводы сизые на нём и полыньи вдоль кромки

с облаками.

До мая, до цветенья —

счёт на дни. Всё в рост пошло и рвётся

из-под спуда. Проснёшься утром: льдины,

где они? Теснятся волны синие одни. Весна травы восходит.

Ждите чуда.

Послесловие

Послесловие к роману.

Эпилог. Весь сюжет уже исчерпан.

А герои, хоть состарились, но живы.

Видит Бог, после бурь и треволнений

выжить стоит. Те ли дамы, чьей дивились

красоте? Острословы, бунтари давно

седые.

И в романах времена

уже не те,

и герои в них другие, молодые. Со стремнины, круговерти,

быстрины

повернула жизнь в спокойные затоны. Сколько в глади их небесной глубины,

новое имя

Строго говоря, имя Александра Му-шенко неверно называть новым для читателей «Калининградской правды». Один из «участников со стажем» ЛИТО имени А.С. Новикова-Прибоя, он родился в 1958 году в Москве, с 1964 года живёт в подмосковном Калининграде (ныне Королёв), но практически всё время в последние годы проводит в загородном доме.

Александр окончил Московский технологический институт. Работал художником, много лет как журналист сотрудничал с редакцией газет «Неделя в Подлипках» и «По Ярос-лавке»; как автор стихов и прозы печатался в газетах «Калининградская правда», «По Ярославке» и других периодических изданиях, в поэтических сборниках «Литературный Королёв», «Прибой» и других. Самиздатом выпустил более десятка книг своих стихов.

Возможно, что именно перемена образа жизни оказала решающее влияние на творчество автора — оно заслуженно вызывает интерес ценителей высокой словесности. Глубина размышлений обо всём, что составляет смысл человеческой жизни; о земле, которую он ощущает родной не потому, что это «правильно», а по кровной сопричастности с ней; ёмкость и яркая неожиданность образов; свобода от подражательности и небоязнь показаться несовременным, наивным, быть непонятым вызывают к поэзии А. Мушенко и уважение, и доверие.

Сегодня мы представляем стихи из его книги «СТИХиЯ».

Маргарита КРЫЛОВА

Александр МУШЕНКО

* * * Что для меня включает

слово «родина»? Конечно, то, что вместе

с нею пройдено Не только мною,

предками моими Под небесами

бледно-голубыми. В моей душе — её душа

живая,

Моя судьба — её поля

без края.

* * * Какое дерево корявое, Как злой дракон,

взлетевший в небеса. И на меня глядят

упрямые

Его кленовые глаза.

* * * Странные шорохи, тени

будто ползут по стене, Тихое ходиков пенье.

Снова ты в детстве, во сне. Дом под зелёною крышей,

клён у тесовых ворот; В погребе шепчутся мыши,

их стережёт рыжий кот. Поле за домом, тропинка

быстро сбегает к реке; Столик в саду, хлеб да

крынка, губы в парном молоке. Счастья ту песню простую

в горестях тихо поём, Чистую воду живую

из родника детства пьём.

в тишине — далёких

перезвонов!

...Послесловье —

предварительный итог вынесло наверх волной незримой. Отступает, отпускает

грозный рок. Путь не кончен неисповедимый.

Ель, одинокая, как перст

Ель, одинокая, как перст, с оснасткой мачта

корабельная, средь огородных этих мест — реликтовое существо отдельное.

* * *

Тихий дачный посёлок,

безлюдный и сонный. И тоннель под «железкою»

скотопрогонный, Пруд, затянутый тиной,

и плеск ручейка, И над всем этим в небе

плывут облака. Здесь живут тихий ветер,

что в кронах вздыхает, И цветок, что ни счастья,

ни горя не знает.

* * *

Загудело в печи, зашумело; Побежал огонёк по дровам. На плите заурчало, запело, И тепло поползло по плечам. Чай душистый и сушки

с вареньем Оживили беседою дом. Зазвучали тогда откровеньем Разговоры о том и о сём — О погоде, о видах на лето, О российской неброской судьбе. Долю, ту, что ещё не пропета, Мы с тобой напророчим себе.

* * *

Первый снег прошёл—и утром Всё белым-бело. Грустно, сонно и как будто Душу замело.

* * * С восхода на закат Дорога меж полями. Сынов российских взгляд Исполнен небесами. Исполнена душа Печали и тревоги. Россия, не спеша,

Идёт своей дорогой.

Она меж небом и землёй. К насущным нуждам

равнодушная, уходит пущенной стрелой, где глубина течёт

воздушная. Над кроной, кровом

для ворон, ночами ледяными, ясными прекрасней всех земных

корон

сияет зарево алмазное. Она, как стража силуэт, в окне с бездонной далью

слитого... Вот почему твержу я: «Нет!», когда советуют:

«Спилите вы... »