29
марта 2024пятница
Лев Мнухин: итоги и истоки— Лев Абрамович, вы считаетесь одним из лучших знатоков жизни и творчества Цветаевой. Но как выпускник МЭИ, кандидат технических наук попал в литературоведы? — До определенного момента техническая профессия мне в освоении цветаевской темы даже помогала. Имя Цветаевой у нас долго оставалось «под подозрением»: ее произведения исключались из сборников и антологий, публикации в периодике срывались. Профессиональные литературоведы не могли заняться творчеством Цветаевой: это не кормило. А такие, как я, увлеченные литературой «технари», могли себе это позволить, защищенные основной работой и зарплатой. К тому же я и в технической области работал с интересом: занимался разработкой и внедрением электротехнических устройств, преподавал, писал статьи. Будучи заведующим лабораторией, я был обязан участвовать в общественной жизни института. И выбрал отличную нишу — лектора-агитатора в сфере культуры. Так естественное для человека, владеющего редкой информацией, желание ею поделиться находило выход (как и в лекциях от Общества книголюбов, с которыми объездил всю страну). Прошел не один десяток лет, прежде чем я почувствовал: полностью отдаваться двум стезям уже невозможно. И выбрал поэзию. — Как всё-таки началось увлечение Цветаевой? — В 1961-м я окончил институт и начал работу в ГПИ «Электропроект». И тогда же прочел трехтомник И. Эренбурга «Люди, годы, жизнь». Я с детства был увлеченным читателем. Но в книге Эренбурга оказалось столько новых для меня имен, что возникло желание познакомиться с неизвестным пластом культуры. И среди вновь открытых литераторов Цветаева произвела на меня ошеломляющее впечатление (причем сначала — прозой). Афористичность, необычный стиль языка, богатый подтекст... Достал маленький стихотворный сборник 1961 года, искал по антологиям, альманахам, журналам. Со временем начал создавать картотеки, библиографические указатели. Постепенно появился домашний музей, ставший довольно популярным: наряду со многими представителями творческой интеллигенции, в нем побывали Ю. Мориц, А. Демидова, Е. Симонов, Б. Ахмадулина, Б. Мессерер, сестра Марины, Анастасия Ивановна. Начав заниматься цветаевской темой, я постепенно знакомился и с профессиональными литераторами, занимающимися Цветаевой, и с людьми, знавшими Марину Ивановну. Некоторые из них передавали в мой музей документы, личные вещи поэта. Сложилось и обширное собрание: около трех тысяч книг, журналов, документов, писем, вырезок, фото. Мне удалось полностью собрать прижизненные издания поэта, а также 15 книг с дарственными надписями Марины Ивановны. Но сейчас этой коллекции в целом виде уже не существует: часть передана в музеи и библиотеки. — А когда сами начали писать? — Первая статья опубликована в 1976-м. На сегодняшний день являюсь автором свыше 180 публикаций, книги избранных статей «Итоги и истоки», составителем и комментатором более 30 изданий по тематике Серебряного века. — А еще — автором проекта и главным редактором восьмитомной «Хроники научной, культурной и общественной жизни русской эмиграции во Франции», руководителем международного проекта «Русская эмиграция во Франции. 1919-2000. Биографический словарь», участником 46 научных конференций, в том числе 23 зарубежных. И при этом почти 20 лет являетесь сотрудником Дома-музея Цветаевой в Болшево. Как это вышло — ведь вы не местный житель? — Впервые я узнал о Болшево от А. А. Саакянц в конце 1970-х. До этого лишь читал в одном из западных изданий, что Цветаева по возвращении в Союз поселилась с семьей на загородной даче, место не уточнялось. Болшево в биографии Цветаевой занимает уникальное место. Сюда после долгих лет на чужбине она вернулась. И это единственный из семи российских домов-музеев Цветаевой, где вся семья воссоединилась. Мои посещения Болшево начались с момента открытия музея в 1992 году. Сначала — визиты на вечера, тематические встречи, а 1996 году директор музея З. Н. Атрохина пригласила меня на работу в должности старшего научного сотрудника, каковым я и являюсь в настоящее время. Одно из направлений моей работы — участие в организации и проведении научных конференций. Выступаю на них с докладами, как правило, с привлечением новых, ранее неизвестных материалов («Цветаева и Бунин», «Цветаева и Роллан», «Цветаева и Кафка» и т. д.). Мне удалось привлечь к участию в конференциях зарубежных коллег: В. Лосскую и Л. Шура (Франция), Р. Дэвиса (Англия), Р. Бурдеус (Испания), В. Завистовского (Польша) и др. Был инициатором создания в архиве музея фонда самиздата Цветаевой 1960 — 1980-х годов. Мною передано в библиотеку музея более 700 книг по Серебряному веку, и сейчас продолжаю ее пополнять. В музей отданы мною и личные вещи Цветаевой: привезенные из Франции блокнот, орехоколка, бусы, подаренные Цветаевой подруге Н. Гордон (Нина Павловна в свое время передала их мне), учебник Мура, а также тарелка из ее московского дома и др. — Расскажите о работе над книгой, удостоенной премии правительства... — В 1994-м в семитомное собрание сочинений Цветаевой было включено чуть больше тысячи писем. С тех пор были обнаружены еще несколько сотен. Среди них — и опубликованные при содействии болшевского музея ранее неизвестные письма к Н. Гайдукевич, В. Рудневу, Б. Унбега-уну, И. Бунину и др. В 2008 году при участии музея впервые были напечатаны без купюр письма Цветаевой к Тесковой. Необходимость издания полного на сегодня собрания писем была очевидна. В 2012 году выпуском первого тома «Писем (1905-1923)» была начата реализация этого проекта. Второй том (1924-1927) вышел в конце 2013 года. Каждая книга включает в себя по 350 писем. Вся работа по подготовке была проведена сотрудниками музея и редактором издательства «Эллис-Лак» Т. Горько-вой. Составителем книг явился я при участии Л. Трубицыной, архивные изыскания провели директор музея З. Атрохина, сотрудницы Л. Мис-трюкова и Л. Трубицына. В проекте принимает участие Дом-музей Цветаевой в Москве, в котором я состою заведующим научно-консультационного отдела (по русскому зарубежью). Читатель впервые смог познакомиться с письмами Цветаевой к М. Слониму, В. Ходасевичу, З. Гиппиус. В ближайшее время сотрудники музея приступят к составлению тома писем 1928-1932 годов. Всего предполагается выпустить четыре тома. — Традиционный вопрос: творческие планы? — Участие в конференциях (ближайшая — в Лионе в феврале, доклад «Анализ взаимосвязи эпистолярного творчества Цветаевой с ее автобиографической прозой»). В течение года предстоят выступления на конференциях в Елабуге и Петербурге, подготовка выставки «Цветаева и Франция» и ее каталога, составление библиографических указателей. Кроме того, участие в вечерах, Цветаевском костре, презентациях новых изданий и, конечно, — работа над новым томом «Писем». Беседовала Елена ВОЛОДИНА |
Погода
+6 +8 вечером +6 +8 ночью +5 +7
Котировки
Партнеры |