О свободе слова и праве промолчать

Свобода начинается тогда, когда у меня есть право говорить то,
что вы хотите услышать
Дж. Оруэлл
Елена Кац
В Чеховском районе в свете сложившегося привластного, вну-тривластного и околовластного положения дел, случился конфуз с информационным полем. Его вспучило.
И ситуация гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Частным изданиям – нашему, например, – пытаются указать, на чьем поле играть. Указывают те, кто не имеет своей доли в этих частных изданиях. То есть, ни должностей в редакциях не занимают, ни финансированием не занимаются. Просто хочется, чтобы все слушались. По привычке. Партийной.
А нам, изданиям частным, не нравится. Понятно, когда учредитель и редактор, как говорится, на всю голову здоровы – тут уж никуда не денешься. Приходится как-то существовать в предложенных декорациях и идти на поводу у воображения боссов. Но когда, извиняюсь, с боку припека пытается лезть в редакционную политику – такое в Чехове случилось впервые. В Серпухове было. Закончилось печально. Разумеется, это имеет отношение к собственно прессе, а не к журналистской проституции – и такая имеется.
Ирина Роднина в интервью телеканалу «Дождь» раз несколько повторила словосочетание «журналист должен». Потом несколько раз эти же слова нам транслировали некоторые (имен не называю) представители чеховских политических элит, так некстати расколовшихся.
Только наши элиты дополнительно к «должен» одаривали меня развернутыми объяснениями на уровне «ты меня уважаешь».
В связи с событиями наверху (не подумайте дурного – всего лишь в «красном доме» районного оплота власти), эта спиралька привела на старое место старых же героев.
Они полагают, причем совершенно искренне, что имеют право указывать журналисту на то, о чем писать, как писать и зачем писать. На то, кого превозносить до вершин невиданных, а кого мочить в помоях, не задумываясь. Одно дело – пресс-ходы ограничивать. Сдюжит журналист. Но указывать...
И ведь влияют на большинство изданий. Получается. У этих изданий нет выбора – подчиняются. Потому что капитал сосредоточен в тех самых руках, которые носом тыкают. Редакционная политика бывает разной, а политическая проституция – извращенной.
В Чехове обстановка настолько безнадежна, что на журналистов стали пытаться влиять.
Не надо, господа. Журналисткое сообщество (не беря во внимание тех, кто к нему принадлежит только номинально) – достаточно сплоченный коллектив, несмотря на приклеенный ярлык продажности. Соглашусь, что в России все смыслы слов «свобода» и «взаимовыручка» извращены, но тем не менее, адекватных людей в профессии тоже немало. И в данном случае не имеет никакого значения, центральное ли это издание (телеканал, радиостацния, интернет-газета...), или заштатно-местечковое. Кинешь клич – придут на помощь.
Тогда придется либо терпеть господам, работающим указателями, либо... Словом, и арматуры были.
И только не надо в очередной раз говорить нам, что вы, чиновники, честны, аки агнцы божии, а мы – ушлепки нехорошие от журналистики – пытаемся ваше честное и непорочное имя запятнать. НАДОЕЛО!
Мне не жалко чиновника. Это они для нас, а не мы для них. Это они нас должны бояться, а не мы их. Идеализм? Может быть.
Никому уже не жалко чиновника. Никто за него не заступается по доброй воле – только из-под палки или за сходную цену. И никакие популистские мероприятия типа заботы о чистоте физической и духовной одного маленького района не помогут.
Вот поглядите. Поехал господин Юдин разговоры разговаривать с управляющей компанией «Славянка» в Чернецкое. И вроде как хорошо, что поехал. Тут же пресс-служба под заголовком «Проблема решена» пишет: «Вчера первый заместитель Главы администрации Чеховского района Сергей Юдин посетил военный городок Чернецкое. Перед обходом территории военного городка Сергей Васильевич встретился с жителями Чернецкого чтобы решить наболевшие проблемы. Главная тема встречи – отсутствие газа в нескольких подъездах. «С 20 февраля 2013 года из-за аварии на газопроводе, без газа остались 3 подъезда – 45 квартир, – констатировал факт Сергей Васильевич, – такого быть не должно! Когда авария будет ликвидирована? – спросил он у начальника РЭУ «Славянка» Игоря Халиуллина. «Ремонтно-восстановительные работы будут закончены сегодня, – ответил Игорь Николаевич, – подача газа жильцам будет возобновлена...».
То есть, приехал барин и все раз-рулил? Тогда вопрос, чего так поздно приехал? Надо было раньше ехать – информация же была об этом случае. Хотя, не в этом дело. Тон чувствуете? Ленинско-пионерский? Ну хватит уже орать, какие вы хорошие. Сценарии писать. Правда – хватит. Кликушеством попахивает, причем неумелым. Ох, сослужат эти пиарщики от сохи и
Юдину дурное дело, как сослужили Слободину, который их молитвами и коровам хвосты крутил, и на фермера ходил учиться.
Моя точка зрения такова: господин Юдин, пытаясь выбиться сами знаете, куда... служит народу. То есть, пытается везде и всюду быть самым добрым, самым сильным и самым смелым.
Если Слободину популизма не хватало, то у Юдина его навалом – аж плещется через край. Правда, судя по той тишине, которой огрели господина Юдина после выступления на Масленице... Народ не обманулся, хоть порой обманываться и рад.
Или вот госпожа Толмачева, которая работала при нескольких главах (причем, непоколебимо работала). Она при Слободине, помнится, ни разу публично не заявляла о том, что в районе все очень плохо с социальной инфраструктурой. Я ни разу не слышала, чтобы она хоть раз на публике выступила и сказала, мол, ребята, это мне за детей отвечать и обеспечивать их конституционное право на обучение. Давайте как-нибудь уже решим вопрос! А если не решите, то я буду предпринимать то-то и то-то. Нет, я слышала, что она говорила при Слобо-дине, мол, все хорошо, все нормально, всего хватает. Она говорила то же самое и при Чибескове.
На днях услышала от знакомого гражданина фразу «Слушай, район маленький – чего все так за него дерутся?». И действительно. Зачем люди бьются за место во власти, тратя в том числе и личные ресурсы? Патриотизм?
И, как показывает практика, чем сильнее человек рвется к власти, тем меньше своих обещаний он выполнит, если дорвется.
А еще печально вот что: мы – это зеркало. Масштаб только в сравнении с центральщиками поменьше. А на самом деле, если к декорациям присмотреться, то выйдут те же тапки – только в профиль, тот же кактус – только лысый.
Вся эта ситуация – лакмусовая бумажка. А теперь дружно представили, что твориться витком повыше, если у нас за один маленький райончик такие боевые действия развернуты.
К чему я всю эту параноидальную заумь несу?
История с противостоянием Госдумы и газеты «Московский комсомолец» вовремя подвернулась. Маячок включился. Только на первый взгляд мы ни при чем. Однако именно теперь местечковые рвачи уразумеют, что так поступать можно, и тоже будут к ногтю прижимать. Пытаться прижимать. Уже пытаются. Но мы жаловаться не привыкли – разберемся. А вы информацию-то фильтруйте. Такого расскажут – не зарадуетесь!
И напоследок вот еще что. После выхода «Лопасни» от 21 марта сего года и, в частности, колонки редактора, меня читатели спросили: «Как же так вышло, что мы называем наше издание свободным, но при этом тянем паровоз в сторону определенной точки зрения?». Тянем. Даже не пытаюсь спорить. Но есть одно ключевое отличие газеты «Лопасня» от многих других изданий. Мы можем принять чью-то сторону, занять какую-то позицию, даже отстаивать ее, если понадобится, но только в том случае, если разделяем взгляды и не отделяем редакционную политику от них. Если не разделяем – увольте. Благо – всегда удавалось соблюсти баланс.
Однако с каждым днем районного цирка на выезде делать это становится все труднее – адекватные кандидатуры попадаются все реже и реже.
Журналист всегда стоит перед сложным выбором. Есть редакционная политика, и от нее никуда не деться (как закон в государстве: нравится – не нравится, терпи, моя красавица). Но есть еще и внутренние границы, за которые каждый конкретный журналист не должен выходить. У всех они разные, у некоторых отсутствую напрочь. Так вот, соблюсти баланс между «надо» и «могу» непросто для любого в нашей профессии. Однако необходимо, иначе дело кончится плохо.
Наши районные и городские князьки, почти бывшие или почти ставшие таковыми к критике относятся как быки – к красной тряпке. Непонятно, почему именно, но раздражает их критика чудовищно. Иной раз даже карикатура, которой проиллюстрирована статья, возбуждает до нецензурщины в телефонную трубку. Стоит только тронуть – сразу визг поднимается. Истерика случается. Ножками бить начинают. Иногда угрожать.
И чем дальше – тем весомей угрожать.
А критика и даже критиканство – это суть что? Это сероводород, добавленный к чистейшему газу: запах у него противный, но если его не добавлять, то можно запросто не проснуться утром (чудесная сия аллегория принадлежит не мне).
Не нравится, что пишет газета? Велкам в суд. Другого пути законом не предусмотрено. Если виноваты – извинимся. Нам стыдиться нечего – мы у народа из карманов не воруем.

Погода