Надежды и слезы по телефону

Телефонные звонки – единственная ниточка связи, которая осталась сегодня между нами. В целях экономии взяли телефонный номер на скайп, поэтому Виктор шутит: «Говорит, но не показывает...». Звонки – в строго определенные дни и время.

Последний раз Виктор звонил в пятницу, 15 марта. Время разговора жестко ограничено – 14 минут, за которые нужно поговорить обо всем. Основной темой разговора сегодня стало обсуждение снегопада и дождя в Москве. Пожалуй, это самая яркая новость – по причине отсутствия новостей как таковых.

Виктор выразил сожаление, что ему до сих пор не удалось встретиться с адвокатом, который, ссылаясь на постоянную занятость, так и не соизволил доехать до своего «звучного» клиента. Ни перед подачей апелляции, ни после ее подачи времени так и не нашлось.

Он даже не знал, что апелляция уже подана в суд, так как рассчитывал на то, что адвокат получит запрашиваемое им продление срока подачи на две недели и им удастся встретиться. Виктор с горечью говорил о том, что не верит в результативность самой подачи, так как апелляционные суды, как правило, все решают в пользу обвинения, а его дело – вообще особенное, политически ангажированное.

Единственной его надеждой на возвращение домой являются действия, предпринимаемые российским государством.

Я попыталась спросить Виктора, что он думает о том, что его именем пытаются спекулировать различные «деятели», внушая в своих статьях мысль о его причастности к уголовным авторитетам и КГБ. «Что я могу сказать на это? Я ничего не знаю о том, что у нас говорят или пишут. Я не имею никакой информации и возможности что-либо узнать. У меня нет Интернета и других источников. Видимо, понимая мое бессилие в застенках, этим попросту пользуются». Сейчас с прессой стало немного проще, появилась возможность получать и читать некоторые российские издания, выписанные Российским консульством в Вашингтоне.

Сегодня к разговору удалось подключить маму Виктора. Мама есть мама: как здоровье, что ел, как настроение? Получил ли письмо? Оно так и не дошло, а прошло более месяца со времени отправки.

Мама передавала привет от всех родственников, а про себя – как обычно: не волнуйся, у меня все в порядке... А последнее время ведь очень тяжело болеет, практически не ходит, врачи настаивают на госпитализации... И после разговора расстроено: «Не знаю, дождусь ли» – говорит со слезами. Ну, а после разговоров о Масленице и Прощеном воскресении – слезы и вовсе рекой... Очень сильный она человек – мать Виктора, при таких сильных душевных переживаниях еще хватает сил на шутки...

И каждый звонок от Виктора становится и радостным, и горестным событием. Го-

речь приходит от понимания своего бессилия в противостоянии госмашине США.

Безимени-17.jpg В разговорах с Виктором всегда чувствуется внутренняя собранность и оптимизм, абсолютная внутренняя свобода. Никогда никаких жалоб и «слез», депрессии. Редкие просьбы – отправить новые анекдоты или частушки и побольше писем. Последнее письмо он получил с Урала с вложенной в него иконкой-открыткой и поздравлением с Новым годом. Его сильный оптимистический настрой передается мне, и появляются силы бороться дальше.

На вопрос, чем он сейчас имеет возможность заниматься, говорит, что весь день у него расписан по часам: комплекс статичных упражнений утром и днем (освоил по книгам в Тайланде), занятия йогой, медитации, уроки турецкого и арабского, чтение и перевод, рисование (удалось заказать краски в тюремном магазине), чтение художественной литературы (той, что пока еще осталась в запасе). Такая загруженность и упорядоченность дня помогают не сойти с ума, а главное, что есть понимание необходимости выполнить подобную программу и завтра, то есть – появляется свое «завтра»... На остальные темы остается совсем мало времени: о том, что дочь готовится к выпускным экзаменам, что наша старая собака, английский бульдог Жозефина – болеет. Виктор тут же переключается и дает советы, как нужно кормить ее по системе Гари Нулла, чтобы улучшить самочувствие животного...