Чем жив и счастлив человек

«Волхонка» продолжает серию публикаций, посвящённых фронтовикам и труженикам героического тыла. Автор проекта «Живые голоса победителей» Бию БАЙ-ДЕМИРОВ беседует с подполковником в отставке, участником парада союзных войск в Берлине, заместителем Совета ветеранов войны и труда Ногинского района Виктором ВОРОНОВЫМ.
- Виктор Архипович, мы с вами встретились накануне большого события - 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Когда и как вы узнали о начале войны?
- Я родом с Тамбовщи-ны, из глухой, но очень красивой деревни, в 60-ти километрах от Мичуринска. 22 июня 1941 года был жарким днём. Наша деревня -в сплошных садах: вишнёвых, сливовых... Мужики ловили рыбу бреднем, а мы, ребятишки, бегали и смотрели, каков у них улов. И вдруг прибегают женщины и кричат: «Бросайте всё, война началась!»
Когда мы прибежали в деревню, по громкоговорителю выступал Молотов. Многие войну предчувствовали, знали, что воевать с Германией придётся. И вот объявляют: война! Серьёзными стали лица и у мужчин, и у женщин, и даже мы, мальчишки, нам было по 15 лет, повзрослели... Вот так я узнал о начале войны.
- Вы говорите, что люди жили тогда в предчувствии войны?
- Мы, пацаны, слушали, что говорят родители. А они считали, что войны с Германией не избежать. Сейчас многие осуждают Сталина, не могут понять, почему он не вывел войска к переднему краю. Но Сталин не хотел провоцировать Гитлера, иначе тот бы утверждал, что не Германия начала войну, а Советский Союз развязал её и что немцы просто опередили русских. Сталин несмотря ни на что был умнейшим человеком и предвидел всё это. А ещё я уважаю Жукова. Парад Победы состоялся в Советском Союзе в июле, а парад союзных войск, который Жуков проводил в Берлине, был 7 сентября 1945 года, когда мы закончили войну с Японией. Наша часть и я лично участвовали в этом параде.
- Где вы в первый раз лицом к лицу встретились с немцами?
- Это было на Украине, в городе Ковель. Там я получил первое боевое крещение. На фронт попал в 1943 году (мне тогда было 17 лет) в 5-ю бригаду 227-го стрелкового полка. Она базировалась в Мелекессе. Теперь этот город носит другое название -Димитровград. Это центр атомной промышленности в Ульяновской области. В 5-й бригаде готовили нас три месяца: кого учили на миномётчиков, кого - на артиллеристов, а меня отобрали в автоматчики. Я воевал рядовым. Это сейчас я подполковник, так как после войны закончил военное училище и потом ещё тридцать лет прослужил. А тогда... На ногах - обмотки и американские сапоги-ботинки. Подошва у них была спрессована из крошки, и осенью она мокла и вся разваливалась. Союзники нам эти
сапоги-ботинки поставляли.
После трёх месяцев обучения мы прибыли в город Сарны на Украине. Поезд до фронта километров тридцать нас не довёз. Там же немцы бомбили, и бомбили очень сильно. Сказали нам, что добираться будем пешком. Высадили всех. Заночевали не в украинских хатах, а в ригах - так называют сараи, в которых хранят сено, солому - крыша до самой земли. Один из стрелковых взводов из 36 человек вырезали бандеровцы.
Наконец, прибыли мы на место дислокации. Наш полк стоял во втором эшелоне, в двух километрах от передней траншеи. Он не мог воевать, так как ждал пополнения. Вот мы и были пополнением, стали нас готовить к форсированию речки Турья. Учения проводились на лесном озере.
Вот сейчас говорят, что командиры не жалели молодых солдат. Мы были пацанами, когда приехали на фронт. Многие солдаты годились нам в отцы. Я воевал в 93-м стрелковом полку в роте автоматчиков 76-й Ельнинской стрелковой дивизии. Наш командир отделения капитан Немцов был отважнейшим человеком. Он говорил: «Вы - мои дети, но я хочу сделать из вас настоящих, смелых солдат». Ночами, не днём, нас выводили по траншее на передний край, где шла стрельба. Чтобы мы привыкали к обстановке, нас сначала «обстреливали». Как-то много позже один человек с телевидения предложил мне на камеру сказать, что нас в атаку гнали под штыком, под автоматами. Может быть, кого-то и под автоматами гнали, не знаю. Были, конечно, и штрафные роты, и батальоны. Но ведь не фронты. А фронтов значилось 5-8. Что же, все под автоматами в атаку шли, что ли?! Я хочу подчеркнуть, что командиры нас берегли. Берегли, как своих детей.
После артподготовки, за огненным валом, когда артиллеристы перенесли огонь чуть дальше, мы пошли в наступление. Вступили в обмелевшую реку, и
на нас обрушилась лавина грязи, камней, брёвен. Кто не умел плавать, погиб без стрельбы. Немцы заняли оборону за городом, в полях, во ржи. У них было сделано несколько оборонительных рядов. Когда освобождали Ковель, мы увидели в колодце утопленных детей. Спросили жителей: «Кто это?» Отвечают: «Семья евреев. Немцы посчитали, что она была связана с партизанами».
Запомнился мне ещё один эпизод, когда наш командир погиб. Ему было 47 лет. Как-то он сказал: «Ребята, я вас никогда не подставлю». И мы тоже берегли его, говорили: «Товарищ капитан, вы поосторожнее, пригибайтесь». А он в ответ шутил: «Для меня немец ещё не изготовил пули».
И всё-таки эта беда случилась. В ста двадцати километрах от Варшавы шёл страшный бой. Мы, солдатики, были впереди, а командир со своим ординарцем Мишей из Орловской области находился чуть-чуть позади, в пулемётной ячейке. Миша был старше меня на два года, но уже имел опыт боевых действий. Снаряд от нашей пушки ударил в угол дома, а осколки от него полетели в разные стороны. Кто был близко к дому, тот и пострадал. Ребята подбежали, а у капитана в голове глубокая рана. Он погиб сразу. А у Миши разорвало живот. Он жил ещё с полчаса, просил ребят, чтобы они его пристрелили, но никто не мог этого сделать. Так погибли капитан
Немцов и его ординарец Миша.
1943 год был переломным. Это, конечно, не 1941-й, но немцы дрались до последнего. Даже в Берлине, когда уже ясно было, что пришёл конец, они не отступали. Берлинская операция началась 16 апреля 1945 года. В той битве участвовали 200 тысяч немцев. Они вырывались из кольца, когда мы окружили Берлин, нападали на наши части, группируясь примерно по тридцать человек. Наша часть входила в состав 47-й армии. Мы сначала вошли в город Кецен, который находился в 25 километрах от Берлина, взяли этот город, а потом уже пошли на Берлин.
- Вы прошли славный боевой путь: Украина, Польша, Германия, Берлин. И ни разу не были ранены?
- Я был ранен при форсировании реки недалеко от Варшавы. Меня отправили в госпиталь, где я пробыл два с половиной месяца. Варшаву мы брали 17 января 1945 года, когда я как раз прибыл из госпиталя в часть. Мороз страшный был, позёмка сильная, а мы в шинелях, в ботиночках.
- Вы после госпиталя опять сразу попали на фронт?
- Да, но в другую часть - в 149-й гвардейский истребительный противотанковый полк. И с этим полком с боями я дошёл до Берлина. Мы даже зашли на территорию английских войск.
- Что значит: зашли на английскую территорию?
- На Ялтинской конференции Германия была поделена на зоны и сектора. Мы зашли в ту зону Берлина, где стояли английские войска. И англичане вежливо нас попросили уйти, пояснив, что мы зашли не на свою территорию.
Мы же с боями шли. Не различали, где какая территория... Англичане открыли второй фронт, когда война уже заканчивалась и стало ясно, что победит Советский Союз. Немцы на втором фронте держали в два раза меньше войск, чем против нас. Они не хотели сопротивляться англичанам, но всё равно наши союзники не могли быстро продвигаться.
Победу я встретил в местечке Гарстен, входившем в английскую зону оккупации Берлина.
Когда узнали о безоговорочной капитуляции Германии, то начали стрелять вверх из миномётов, из автоматов. Остановить наше ликование было невозможно. Меня частенько спрашивают, что в суровые годы войны придавало сил. Прежде всего желание возвратиться домой. А потом у меня была деревенская закалка, хорошо, что мы занимались спортом, помогали родителям в хозяйстве. Несмотря на все военные тяготы, мы сломали хребет нацистам и освободили страны Европы от немецкого порабощения.
НА СНИМКЕ: подполковник в отставке, заместитель Совета ветеранов войны и труда Ногинского района Виктор Архипович Воронов.
Обработку и расшифровку видеозаписи беседы сделала ученица 2 «А» класса средней школы № 21 Елена БУРОВА

Погода