Интернет-конференция Владимира Ивановича Чарыкова, и. о. начальника Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Московской области ч. 1

You need Flash player 8+ and JavaScript enabled to view this video.

Ведущая: Здравствуйте, начинаем очередную конференцию в сети Интернет. Напомню, что сегодня на вопросы жителей Подмосковья ответит исполняющий обязанности начальника Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Московской области Владимир Иванович Чарыков.

Приветствуем Вас, Владимир Иванович!

В. И. Чарыков: Добрый день!

Ведущая: Сегодня будем говорить о насущной проблеме, и смысл большинства вопросов, которые поступили от пользователей сети Интернет, – это афганская наркоугроза. Я думаю, Вам как специалисту будет лучше нам рассказать, насколько эта угроза действительно реальна для Подмосковья.

В. И. Чарыков: Ну, наверное, большинство жителей Подмосковья, читая такой заголовок – «Афганская угроза», достают атлас, смотрят и говорят: «Вот – где мы, а где – Афганистан, это очень далеко. Для нас, наверное, это нереально». Вот хочу разочаровать, к сожалению: угроза не только реальна, она, наверное, самая серьёзная из наркоугроз, которые существовали за последние 10-15 лет. С учётом того, что на линии я уже очень давно, проблемы я уже видел. Ну, немножко маленькие такие вот вступительные цифры: в соответствии с оценкой ООН, Россия сейчас в 5, или там 7-8 раз превышает среднеевропейский уровень наркотизации населения. Мы считаем, и наши эксперты это подтверждают, что 90% нашего населения как раз употребляют опиаты. Опиаты для нас – это героин. Вот и представьте, насколько серьёзна эта угроза.

Учитывая, что сейчас Афганистан – это бесспорный лидер по производству героина, ну, опия они практически вывозят очень мало (сразу перерабатывается в героин), опять же, по оценке ООН, не менее 93% героина в мире производится в Афганистане. А учитывая, что сам Афганистан за последние несколько лет как внутренне, так и внешне находится в состоянии какой-то конфликтной ситуации, то есть войны, – вот и представьте себе границу: Афганистан, западная его граница – это Иран. Граница с Ираном, наверное, самая укреплённая на сегодняшний день, и Иран не только декларирует борьбу с наркотиками, но и реально её осуществляет. Это действительно самая укреплённая граница, и туда направить наркопоток – весьма проблематично.

Юг – юго-восток – это правая сторона – это Пакистан. Пакистан – это, помимо того, что раньше была проблема в зоне свободных племён, так называемых пуштунских, сейчас это просто ещё и открытые военные столкновения с талибами, оставшимися там.

То есть остаётся единственный более-менее нормальный «путь наркотрафика» – это север. А север – это Таджикистан, Узбекистан, Туркмения. Соответственно, поставка оттуда может осуществляться в направлении родной нашей России, а здесь – Московской области.

Ну, и для того чтобы не быть голословным, мы уже как-то в средствах массовой информации привыкли размещать последние результаты. Недавно у нас был довольно-таки неплохой результат – это 77 кг героина изъятого, потом ещё 9, и вот с субботы на воскресенье проводили очередную операцию, и ещё 5 кг хорошего, качественного афганского героина изъято. Это опять же в нашем регионе, Московском.

Ведущая: Владимир Иванович, понятно теперь, почему российское направление является самым популярным. Но вот если говорить об американском воинском контингенте, почему преследуются именно такие цели? Ведь не секрет, что прибыль от наркоторговли идёт в основном на подпитку терроризма, с которым, в принципе, Штаты борются давно. И вот как быть здесь?

В. И. Чарыков: У воинского контингента – узкая задача – борьба с терроризмом, как они, в общем-то, и декларируют. И по статусу, этот контингент этим и должен заниматься. А если они очень активно начинают заниматься проблемой наркотиков, хотя бы тем же уничтожением посевов опийного мака, естественно они вызывают дополнительное недовольство страны и населения. Им будет некомфортно находиться в Республике Афганистан. Они стараются это и не делать.

Ну, и прибыли, наверное, тоже где-то как-то… Вы знаете, как говорят, в чужой карман не заглядывают. Опять же Ооновские эксперты посчитали, что северный наркотрафик – это поставки героина в нашем направлении и через нас дальше, в Европу,– дают порядка 17 млрд долларов прибыли. Наверное, тоже где-то это сказывается.

Я знаю, что в последнее время позиция нашего государства немножко стала активнее, в том числе и на арене ООН, и мы стали требовать поставить вопрос об афганской наркоугрозе на серьёзном уровне – на уровне комиссии ООН. Может быть, из этого что-то и получится, мы надеемся.

Ведущая: Владимир Иванович, Вы уже кое-какие цифры назвали, какие ещё могут обозначить более чётко проблемы? Что мы ещё можем назвать – какие цифры именно вот по наркотрафику и наркопоставкам?

В. И. Чарыков: Да, наверное, это основные цифры. Вот мы считаем примерно количество героина, который поступает к нам, в Россию, и переводим их в средние такие статистические дозы для нашего «потребителя – наркомана». А вот по нашим подсчётам, опять же экспертным, получается, что в год к нам поступает порядка 3 млрд доз. Вы поделите на количество населения, включая грудных, – сколько доз приходится на одного гражданина. Ну, вот мы и говорим, что серьёзная угроза-то – вот она есть: не просто постучалась в дверь – она уже дверь открыла.

Ведущая: Ну, а я напомню нашим участникам, что сегодня на вопросы жителей Подмосковья отвечает исполняющий обязанности начальника Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Московской области Владимир Иванович Чарыков.

Говорим о проблемах наркоторговли и возможных способах её решения.

Владимир Иванович, вы давно работаете над решением этой проблемы, наверняка могли бы назвать самые привлекательные для наркодельцов маршруты уже вот именно на территории России, и вот как это всё доходит именно до Московской области.

В. И. Чарыков: Исходя из анализа нашей оперативной информации, основная масса наркотиков поступает всё-таки автомобильным транспортом. И, наверное, это оптимальный путь и для наркодельцов. Хотя, учитывая специфику Московского региона, к нам наркотики поступают и железнодорожным, и авиатранспортом, но наличие трёх основных международных аэропортов и пересечение всех основных железнодорожных маршрутов – в Москве, как вы понимаете, это всегда, в любом случае вызывает интерес со стороны наркодельца – попробовать этот канал. Но автомобильный – более привлекателен, потому как у нас всё равно с нашими соседями – среднеазиатскими нашими республиками – налажен достаточно такой серьёзный товарооборот, а с их стороны основная поставляемая к нам продукция – это овощи, фрукты, сельхозпродукция. Вы представляете, что это такое? Это такая маленькая фура – 18-20 тонн – заполненная либо фруктами, либо ягодами теми же – той же клубникой. И вот представьте, насколько реально с учётом последних правил нашего ФТС – в течение трёх часов досмотреть эту фуру и обнаружить там скрытый наркотик. Это довольно проблематично, не имея реальной прямой информации, найти наркотик очень сложно. А грузооборот – очень большой. Они идут потоком, и перекрывать их тоже ни в коем случае нельзя: это наши контакты, это международные контакты.

Поэтому мы считали до сих пор и считаем, что это основная для нас проблема, и мы работаем с этим. И вот как раз на автомобильном транспорте мы и изымаем наиболее крупные партии наркотиков. Но я сразу говорю, что железнодорожный мы не исключаем путь, и опять же авиа – очень модная была тема поставок героина к нам в большом количестве: где-то от полутора до двух килограмм в багаже. Была тема глотателей – она как-то сошла на нет. Вот заменили теперь багажом. Я думаю, что это на какой-то промежуток времени – потом опять будут глотатели.

А железнодорожные поставки – это целые поезда. Попробовать досмотреть весь поезд: ну, 22-26 вагонов – тоже весьма проблематично. Мы поезд в степи не остановим – досмотр идёт уже по прибытии, либо на промежутном масштабе.

Ведущая: Владимир Иванович, как я поняла, маршруты известны, способы доставки – тоже. Неужели не существует способов пресечь поступление опиатов или хотя бы значительно их ограничить – неужели за такой длительный период ещё не нашли возможность?

В. И. Чарыков: Ну да, кажется: всё знаем, почему не навели порядок? Ну, давайте представим себе границу нашу с Казахстаном. А в основном наркотики идут через Казахстан – у нас прямых-то границ нет с ними. Это тысячи километров степь, лесостепь. В летнее время там не нужна дорога – там можно обойти пограничный пункт с любой стороны за 100-200 км. Мы пытались вводить более жёсткий контроль на наших пограничных постах таможенного пограничного досмотра. Вообще, интересная цифра: есть, допустим, небольшой проходной пункт – мы ставим туда дополнительную технику – это, так, по-обывательски говоря – это большой рентген, который досматривает грузовые фуры. Вроде бы как это направлено только на тех, кто занимается незаконной деятельностью – поставкой наркотиков. Так вот через этот пункт просто грузооборот сократился в три раза в течение полугода.

Ведущая: Значит, всё-таки возможно?

В. И. Чарыков: Но мы не можем везде поставить: нет такой жёсткой границы. Нет. Но у нас немножко поменялись времена. Граница Ирана и Афганистана с пятиметровым рвом здесь нереальна. И с учётом последних соглашений, которые мы сейчас подписываем, наоборот, она будет «ослабляться» – эта граница. Ну, для меня как для специалиста, она будет «ослабляться».

Ведущая: Владимир Иванович, если говорить об особенностях наркоситуации именно в Московской области, какая она?

В. И. Чарыков: Такой глобальный вопрос. Я уже начал с проблемы героина… Ну, для Московской области, с учётом того, что это – Московский регион, их сложно делить – Москву и Московскую область: кто-то живёт в Москве, работает в Московской области, кто-то живёт в Московской области, кто-то – наоборот, кто-то летом отдыхает – это такой регион. Регион, давайте мы сразу признаем, небедный – по сравнению с другими регионами России. Соответственно, у нашего проживающего здесь населения есть какие-то более-менее свободные деньги. Вот наркоделец и пытается эти свободные деньги и вытянуть из нас. Соответственно, предлагается весь спектр наркотиков, присущий для Московской области. Мы сказали, что проблема героина – очень серьёзна. Но проблема афганского гашиша – не менее серьёзна. В последнее время мы отмечаем такие серьёзные забросы к нам партий хорошего афганского гашиша, клеймёного, как они его называют – это с золотой печатью, с гербом, с какой-то символикой, с иероглифами, который стоит на 3-4 цены выше, чем наш простой гашиш, который собирается в той же Сибири у нас. Это тоже растёт проблема. И мы последние года три как стали обращать внимание и правительства нашей области, и всех общественных организаций на проблему синтетических наркотиков, которые тоже сейчас довольно активно пытаются завоевать рынок. Синтетика эта как чисто контрабандная зарубежная, – это в основном сильные такие психостимуляторы – то, что за рубежом называют группой экстази, так и наши кустарно изготовленные. У нас тоже эта проблема есть: очень любит наше население у себя на коленке готовить наркотики. И довольно-таки успешно осваиваются: амфетаминовая группа –за последние полгода мы порядка шести лабораторий выявили. Лаборатории – это серьёзно – это не для себя два грамма, а это производство – от килограмма и выше именно для сбыта. Вот, наверное, специфика Московского региона.

Ведущая: Владимир Иванович, а если говорить о динамике задержания именно наркоторговцев, наркосбытчиков, как эта работа ведётся в регионе? Насколько часто задерживаются именно такие лица?

В. И. Чарыков: Ну, голые цифры, наверное, никому не интересны. В общем, можно так констатировать, что с момента создания нашего подразделения – Управления по Московской области ФСКН, у нас каждый год увеличивается количество преступлений, которые мы выявляем, которые совершаются в составе организованных преступных групп. То есть мы каждый год повышаем качество нашей работы. Каждый год. Ну, процент небольшой – где-то от пяти до десяти процентов идёт рост, но ежегодный рост. Соответственно, мы в рамках одного уголовного дела привлекаем к уголовной ответственности бульшее количество лиц: уже не одного человека, у которого в кармане мы что-то нашли – мы вообще не практикуем такие реализации. А нам нужна группа с уже выстроенной пирамидой сбыта и желательно с каналом поставки, чтобы мы перекрыли всё и на какой-то временной промежуток сделали свободную зону на месте этого канала.

Ведущая: А не говорит ли это о том, что и количество вот таких вот группировок увеличивается в регионе?

В. И. Чарыков: Ну, естественно, если героина в Афганистане становится очень много, то появляется возможность не только там (ну, я утрированно – вот у нас на Афганистан – 10 наркобаронов, и они поставили всё под свой контроль) – если героина очень много, всё равно появляется героин, который из-под их контроля всё равно выпадает. Появляются желающие забросить сюда не две тонны, допустим, героина, а сто килограмм. Желающих – много: всё равно эта сеть расширяется – желающих проработать канал поставки сюда наркотиков и заработать себе приличные деньги. Да, есть, конечно, эта проблема точно абсолютно. Мы её отмечаем.

Ведущая: Что волнует сегодня специалистов именно в области профилактики? Что-то меняется: в подходе, может быть, в оперативной обстановке? И как меняется сознание людей, если говорить о специалистах и, грубо говоря, потребителях?

В. И. Чарыков: Я уже затронул вопрос профилактики. Могу сразу сказать, что приятно для нас – когда была сформирована наша служба, и наше управление начинало работать, мы практически ничего не знали об общественных организациях, которые реально пытались как-то сотрудничать с нами как раз вот на этой ниве – противодействия наркотикам. Очень неблагодарно. Тогда это звучало, как вы помните – «Город без наркотиков» – это свердловский вариант, и всё. На сегодняшний момент мы имеем такое приличное количество общественных организаций, которые готовы работать по этой проблеме, и с нами сотрудничать. Есть уже хорошие результаты. Вот, наверное, это изменение в сфере профилактики – очень приятно.

Сейчас мы очень активно работаем, помимо общественных организаций, и с представителями наших официальных традиционных конфессий. Очень приятно то же самое общение. Потому как если человек искренне верит, он с меньше долей вероятности может попасть в руки наркоторговцев. Для нас это тоже, в общем-то, один из возможных путей снижения наркоугрозы в нашем регионе.

Ведущая: Владимир Иванович, а с какими ещё структурами вы взаимодействуете, кто помогает вам бороться с этой проблемой?

В. И. Чарыков: Помимо общественных организаций, мы естественно сотрудничаем со всеми силовыми структурами: это и с Главным управлением внутренних дел по Московской области, и с Управлением ФСБ по Москве и Московской области, с таможенными нашими подразделениями, расположенными на нашей территории,– а без этого нельзя, потому что без этого мы не сможем реализовать все наши задачи. Всё равно подразумевается взаимодействие.

Вот я привёл пример с изъятием героина. Мы выставлялись там, стояли на пикете практически полночи – шесть часов. Сотрудники ГАИ вместе с нами все эти шесть часов стояли ночью и искали этот номер. Было очень приятно.

Ведущая: Владимир Иванович, а насколько люди вам помогают, как они приходят с информацией? Или всё-таки у нас это не очень приветствуется, и чего-то боятся?

В. И. Чарыков: Нет, у нас есть телефоны доверия, они постоянно работают, и, в общем-то, с учётом того, что информация с телефона доверия проходит через руководство: то есть должна быть резолюция либо моя, либо заместителя – на исполнение, на проверку, – могу сказать, что в день от двух до пяти информаций проходит. Не все они, естественно, соответствуют истине – кое-что иногда и отвлекает нас, но очень часто проходит информация о содержании притонов. Это да, в основном притоны и должны так выявляться. И граждане идут навстречу. В принципе, они эту информацию, помимо того, что сообщают, они с нами и сотрудничают – в хорошем смысле этого слова – для того чтобы помочь изобличить этого преступника и изолировать его.

Ведущая: То есть всё-таки психологические барьеры стираются со временем, да? Люди более охотно идут на контакт?

В. И. Чарыков: Да, но самый главный вопрос – это недоносительство. Как в плохом смысле этого слова, все говорят – донести на соседа. Я понимаю, что если бы они донесли на соседа, что он хорошо живёт и пьёт только коньяк, а вот я маюсь только с этой проклятой водкой. Они говорят о том, что сосед у себя в квартире организовал притон, и все дети с моего дома периодически к нему заглядывают и непонятно чем они там занимаются. Я думаю, что эта информация просто должна до нас дойти. Если человек нам её сообщает, то тут уже не доносительство, наоборот, – он исполняет свой долг как гражданин.

Ведущая: Владимир Иванович, я знаю, что по экспертным оценкам, доходы наркоторговли сравнимы с доходами от продажи оружия. Вот если не то что сравнивать, а говорить о доходах именно по Московской области, есть такая цифра – сколько?

В. И. Чарыков: Вы знаете, не люблю я это – все 20 лет я стараюсь уходить от этих оценок. Это вот мы оцениваем что-то такое непонятное. Но вот эксперты ООН оценили поток наркотиков (героина в основном) в 17 млрд. Но представьте себе, что у нас на территории России регионов с серьёзным уровнем доходов населения – не так много: что-то в Сибири, на Урале, Ну, Питер, наверное, и Москва, а Москва – это и Московская область. Соответственно, и потоки направляются сюда, и прибыли стараются извлекаться наркодельцами именно в этих регионах. Я думаю, что приличная часть в эту общую «копилку» наркодельцов вкладывается и нашими жителями, к сожалению.

Ведущая: Я знаю, что много материалов и в сети Интернет, и в печатных изданиях, посвящена именно наркомании как одной из проблем. И параллельно приводят беспризорность, проституцию и другие негативные явления в обществе. Не кажется ли Вам, что решение вот этой проблемы как-то возможно именно в комплексном подходе?

В. И. Чарыков: Ну, вообще-то эта проблема так и решается комплексно: нельзя выделить: вот сегодня мы решаем проблемы по наркотикам, завтра мы будем решать проблемы беспризорности – так нельзя решить ни одну из этих проблем. И все они, естественно, взаимосвязаны. И проблема наркотиков– она уже давно серьёзно стоит перед нашим обществом. Нельзя сказать, что вот в советское время, в нашем прошлом этой проблемы не было. Могу сказать, что я пришёл в подразделение по наркотикам – это был у нас тогда 8-й отдел, Управление уголовного розыска по городу Москве – это было специализированное подразделение по наркотикам – 1986 год, когда первый раз официально была признана проблема наркомании в стране. И под это были увеличены штаты подразделения по борьбе с наркотиками. Если кто-то захочет совершить небольшой исторический экскурс, можно посмотреть: были изменения в законодательстве в тот же период – конец 1980-х, – направленные как раз на активизацию борьбы с наркотиками. Эта проблема была, и её никто тогда не маскировал.

Ведущая: Владимир Иванович, считается, что наркотиками в основном торгуют приезжие из стран Средней Азии, республик Закавказья. Так ли это? Вы можете сказать, что наркобизнес имеет такую этническую окраску или все же нет?

В. И. Чарыков: Если мы будем говорить о доле представителей этих государств в общем объёме, изымая того же героина, то конечно, они превалируют – это более 95%. Но вы сами себе представьте: я уже сказал, что героин идёт из Афганистана через Узбекистан, Таджикистан, соответственно, он же не гражданами России везётся. Это перебрасывается на территорию соседней республики, соответственно, вовлекаются граждане соседней республики. И они уже дальше организуют поставку на нашу территорию. Для себя можно сделать вывод, что если я владею этим оптом, то соответственно я едва ли буду делиться им с кем-то ещё. Хотя мы уже отмечаем, что у нас в последнее время происходит определённое такое сращивание с организованными преступными группировками, располагающимися на нашей территории. И этнически они как-то немножко смешиваются.

Ведущая: Владимир Иванович, Вы уже частично затрагивали эту тему – это взаимодействие с правоохранительными органами нашей страны. А есть ли взаимодействие с правоохранительными структурами других стран?

В. И. Чарыков: Обязательно, иначе мы эту проблему не решим. То есть если мы вот сейчас замкнёмся в рамках бетонного кольца либо границ Московской области, то мы эту проблему никогда не решим. Мы в своей работе в рамках оперативных разработок стараемся дойти до последнего звена – до отправителя наркотиков. А это, как правило, уже далеко за границами нашей страны. Более того, иногда через две границы приходится выходить. И только взаимодействием с правоохранительными структурами тех государств нам удаётся решить эту проблему.

Ведущая: Если говорить о влиянии наркоторговли именно на несовершеннолетних, известно, что вот это направление – такое самое опасное. Как решается вашей структурой эта проблема? Какая профилактическая работа ведётся именно с подрастающим поколением?

В. И. Чарыков: Ну, наверное, начиная с работы в тех же школах общеобразовательных – у нас специализированное подразделение есть по профилактике. И начинает оно работу именно с этих учреждений – во взаимодействии с общественными организациями. Наверное, идти нужно оттуда: сначала нужно заложить в мозг нашего подрастающего поколения, что наркотик – это не круто и не хорошо, а наоборот – это позорно и твою будущую судьбу сразу зачёркивает. Начинать, наверное, надо оттуда. Если мы где-то около 30% наших детей, подрастающему поколению вложим в голову, нам работать будет гораздо проще. И дальше уже – с мест массового досуга, как у нас принято говорить, – ребята, естественно, дома сидеть никогда не будут – они где-то должны вместе общаться: в тех же клубах, в тех же дворцах культуры, куда они приходят потанцевать, хотя бы просто пообщаться. То же самое: организовываем эту работу – и наркоделец не сможет там организовать сбыт – это тоже будет плюс. Молодёжь у нас очень любопытна. И всегда, принцип уже, наверное, многовековой: «Не верю никому, родителям, тем более старшему поколению, и хочу попробовать на себе». Вот, к сожалению, наркотик относится к той сфере, что пробовать на себе ни в коем случае нельзя. Вот здесь нужно верить, здесь просто нужно верить искренне, что это – зло и это пробовать нельзя. Потому как (мы затронули слегка дезаморфиновую вот эту проблему, а это ж страшная гадость – привыкаемость гораздо быстрее, чем у героиновых наркоманов развивается) – а молодёжь как раз и пытается вот это попробовать – это дёшево.

Ведущая: Владимир Иванович, только что поступил вопрос: «Сейчас много говорят о кодеинсодержащих препаратах, о том, что нельзя их продавать без рецептов, не контролируя. Действительно ли нужны такие жесткие меры?»

В. И. Чарыков: Я знаю, что проблема очень серьёзна – и для нашей, Московской области, и более даже серьёзна, и для некоторых регионов России у нас была проведена целевая коллегия федеральной службы – как раз была посвящена защите населения от дезаморфиновых грузов. А дезаморфин – это как раз наркотик, которых производится из кодеинсодержащих лекарственных препаратов. Все кодеинсодержащие у нас не подлежат строгому учёту, то есть они отпускаются у нас свободно во всех аптеках. И наше любопытное население всегда изыскивает возможность, что из этого можно изобразить. Эта проблема у нас давно уже существует – ещё с советских времён, когда наши российские наркоманы придумывали рецепты, которые никто никак понять не мог: откуда и как это могло родиться в мозгу человека. Да, проблема есть. Проблема, наверное, из нескольких аспектов состоит. Ну, первая, наверное, для нас острая – это дешевизна этого наркотика: если доза героина стоит приличное количество, будем так говорить, четыре знака в рублях, то доза дезаморфина будет стоить порядка 100-150 рублей. Прекрасно понимаете, есть соблазн.

Вторая больная для нас составляющая – это то, что дезаморфин, как правило, употребляется в притонах и готовится там, изготавливается. Это значит, что гражданин, организуя у себя притон в квартире, показывает метод изготовления как минимум 5-6, а то и восьми гражданам. Мы его изолируем, наказываем за притоносодержание, остальные-то уходят, но они уходят со знанием, к сожалению, ненужным знанием. Это немножко так заразно, как такое вирусное заболевание: его нужно изолировать, его нужно профилактировать, его нужно лечить. Так и здесь. И то, что эту проблему нужно решать, я согласен, я знаю, что у нас готовится предложение, это выходит на уровень федерального правительства: что-то нужно с этим делать, потому что с кодеинсодержащими лекарственными препаратами проблема стоит очень остро, и её просто вот так оставлять нельзя. Я думаю, что это, скорее всего, пойдёт по пути ограничения. Я не говорю, что это будет жёсткое запрещение, принято количество на учёт, но хотя бы рецептурный жёсткий контроль.

Ведущая: Владимир Иванович, если говорить о законодательной базе: насколько она совершенна? И, может быть, ваше ведомство с какими-то инициативами выступало для совершенствования?

В. И. Чарыков: На момент создания службы мы выходили с несколькими законодательными инициативами, они все принимались. Но, наверное, так оценим: есть основная наша статья 228, которая предусматривает ответственность за производство, пересылку, сбыт – сбыт в широком понимании и хранение сбыта. Но вот самый квалифицированный состав – это сбыт в особо крупной размере в организованной группе – до 20 лет лишения свободы. Я считаю, что срок достаточный. Но хотелось бы ещё к исполнению этой статьи ещё добавить маленькую-маленькую сносочку, что вот нижняя рамка – 8 лет – никогда ниже не опускалась. Вот положено от 8 до 20 – вот пусть будет эта нижняя 8-10, и тогда сбытчик будет думать.

Ведущая: Нужно ему это или нет.

В. И. Чарыков: Да. Если он уйдёт на 10 лет, а мы сейчас всё-таки ставим вопрос о том, что институт конфискации нужен. Я не говорю, что его нужно распространять на все статьи, но статьи, связанные с терроризмом, оружием и с наркотиками, – я думаю, вы со мной согласитесь – эта составляющая наказания необходима.

У нас руководитель очень хороший был – перешёл в другое ведомство. Вот у него было хорошее высказывание: «Наркосбытчик от нас должен уйти в тюрьму голым». Если у него останутся те средства, которые он заработал на наркотиках, вернувшись, он опять возобновит свой бизнес. Более того, к сожалению, ну, это реалии нашего времени, имея эти деньги, он сможет вернуться немножко раньше, а не хотелось бы: положено – своё пусть он там эти годы и отбудет. Поэтому я считаю, что законодательство, в принципе, жёсткое. Может быть, даже нет необходимости вводить пожизненное. Хотя вот сейчас обсуждается вопрос с тем, чтобы квалифицировать некоторые составы в зависимости от объёма изымаемых наркотиков. Может быть, это стоит ввести. Но если гражданин задерживается у нас с пятью граммами героина, вон у него санкция – она в статье прописана. Если мы его задерживаем с двадцатью килограммами, то это другой вопрос. Он должен знать, что вот 20 кг – это 20 лет, либо минимум 15: не 8, а 15 – то есть у него нижняя планка сразу удваивается. Вот я думаю, вот этим путём мы, скорее всего, пойдём. Это обсуждается сейчас.

Ведущая: Подводя такой итог нашего разговора, мы можем обозначить несколько способов решения этой проблемы и борьбы с наркоторговлей в Московской области. Я понимаю, что Вы уже об этом говорили. Вот такой небольшой итог, если возможно.

В. И. Чарыков: Несколько способов? Да они, в принципе, определены задачами нашего подразделения. Первые задачи были озвучены ещё президентом Российской Федерации на первой нашей итоговой коллегии. Это выявление и пресечение деятельности организованных преступных группировок, занимающихся сбытом наркотиков; это перекрытие каналов поступления наркотиков; и это профилактика, причём профилактика в самом широком смысле этого слова.

Вот что приятно в Московской области – это и на уровне руководства всей федеральной службы отмечается, что у нас на уровне областного руководства эта работа уже налажена. У нас отлично работает наша она антинаркотическая комиссия, которую возглавляет губернатор Борис Всеволодович Громов. У нас очень хорошие контакты с правительством и с министрами целевыми – с кем мы постоянно контактируем. Наша задача для того чтобы улучшить ситуацию, эту систему опустить до нижнего звена – до муниципального образования – с подключением всех общественных организаций и всех наших возможностей.

Ведущая: Спасибо Вам огромное. Удачи Вам, Владимир Иванович. Спасибо Вам за разговор.

Ну, а я напомню пользователям сети Интернет, что сегодня на вопросы жителей Московской области отвечал исполняющий обязанности начальника Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Московской области Владимир Иванович Чарыков. До встречи в сети Интернет.