Сергиево-Посадский

Сказать Богу — «да!»

Общество — 21 Февраля 2015, 09:04

Евангелие от Луки, глава 5, стихи 17-26
В один день, когда Он учил, и сидели тут фарисеи и законоучители, пришедшие из всех мест Галилеи и Иудеи и из Иерусалима, и сила Господня являлась в исцелении больных, — вот, принесли некоторые на постели человека, который был расслаблен, и старались внести его в дом и положить перед Иисусом; и, не найдя, где пронести его за многолюдством, влезли на верх дома и сквозь кровлю спустили его с постелью на средину пред Иисуса. И Он, видя веру их, сказал человеку тому: прощаются тебе грехи твои. Книжники и фарисеи начали рассуждать, говоря: кто это, который богохульствует? кто может прощать грехи, кроме одного Бога? Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ваших? Что легче сказать: прощаются тебе грехи твои, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, — сказал Он расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой. И он тотчас встал перед ними, взял, на чём лежал, и пошел в дом свой, славя Бога. И ужас объял всех, и славили Бога и, быв исполнены страха, говорили: чудные дела видели мы ныне.
Каждый из нас знает, что такое «стресс». Этому слову мы присваиваем какое-то почти магическое значение: все наши болезни, проблемы, неудачи и многое-многое другое связывается именно с ним. И главное лекарство от стресса, предписываемое любым врачом — это расслабление. «Расслабься! Смотри на всё проще! Не напрягайся!» — такими словами мы нередко пытаемся подбодрить унывающего. Стресс и расслабление оказываются двумя полюсами, между которыми подобно маятнику и раскачивается вся наша жизнь.
Слава Богу, никто из нас не находится в такой немощи, как расслабленный. Но наша болезнь — гораздо хуже: мы бодры телом, но расслабленны душой. Мы это прекрасно понимаем, но спасением заниматься некогда, сил и так нет, и мы всё ждем какого-нибудь внешнего события, какого-то чуда или святого человека, который придет и все устроит, все исправит, все расставит на свои места. Мы даже не будем сильно сопротивляться, если кто-нибудь... да, если кто-нибудь нас поднимет и потянет силком в Царство Небесное. Но — увы! — никому до нас дела нет, и валяемся мы в расслаблении, и все мимо нас.
Но ведь на самом-то деле мы лжем. Мы хотим найти оправдание своего бездействия, своего безволия. Мы упорно не хотим духовно взрослеть, предпочитая оставаться недоразвитыми детьми, которые хорошо себя ведут лишь в присутствии старших. Мы забываем страшные слова, сказанные преподобным Антонием Великим в ответ на просьбу одного брата помолиться о нем: «Ни я, ни Бог не сжалится над тобой, если ты не будешь заботиться сам о себе и молиться Богу». Страшна ответственность за то, что мы выбираем в жизни, и как хочется ее переложить на чьи-то более крепкие плечи, не наши... Но никто, кроме меня самого, не может — и не вправе — сказать Богу то самое решительное «да», без которого человек никогда не станет другом Богу.
Сложно произносятся эти простые слова согласия жить по-Божьему: простое «да» почему-то не получается. Вместо него мы что-то мямлим невразумительное, «не то, чтобы совсем «нет», но и не настолько, чтобы только «да»»... Однако это простое «да» само собой не появляется. Будучи посеяно в Святом Крещении, его нужно суметь взрастить в тот решительный ответ Богу, так, чтобы на властный призыв Христа: «Встань, и ходи» — действительно подняться.


Версия для печати