Щелковский

Подвальчик

Наука и образование — 1 Марта 2013, 04:48

Тесты на профпригодность
Новая р уубрикка,, в ккотторой б уудуу тт п уублии кковатт ььсяя
расскказы,, и сттории,, зарисовки,, р аззмышления..
Колонкки,, вв кк оо тторыхх могг уу тт высс кк аазывватт ьь сс я в сс е..
И а втторы – ттольь кк о наши ггорожане..
(Зарисовки воспитателя детского сада)
Летом встретила бывшую коллегу по детскому саду: « Ир, пришла на карьер, лежу расслабленная, загораю. А ко мне подходит воспитанник мой бывший. Здоровый! Шкаф! Шея бычья, цепь! И таким тоном угрожающим, басом:
– Здравствуйте, Елена Николаевна! Это я! А помните, как Вы меня раскладушку заставляли таскать?
– Чего же плохого, что я научила тебя раскладушечку носить?
– А пойдёмте, искупаемся, Елена Николаевна? Поплаваем вместе…
Ир, я что, ненормальная что ли идти купаться? Ещё утопит меня за мою прошлую педагогическую деятельность… Если бы я знала, что такое вырастет, я бы эту раскладушеч-ку сама из рук не выпускала!»
В моём педагогическом творчестве подобных последствий не наблюдается, может пока, а может, потому что проработала мало. Но имена в зарисовках и своё, и детские изменила. Пускай мои хорошие детки и их хорошие родители существуют спокойно – это как бы не о них.
Бегунок
В моей группе был ребёнок – очень своеобразный. Пяти лет, заласканный, залюбленный домашними. И эта безграничная любовь вылилась в поведение без границ. Первое время он доставался мне с большим трудом. В общении со мной у него было хобби: я собираю детей с прогулки, а он убегает и прячется. И детей не бросишь, и его не оставишь. Причём, прежде чем спрятаться, он честно мне говорил: «Ку-ку!» и… бегом… Что я только не предпринимала – бесполезно. Это был один из тестов на мою профпригодность.
На сей раз рискнула – оставила его на игровой площадке. Завела детей на обед, доверила их младшему воспитателю, а сама пошла «играть в прятки». Я приблизительно знала, где он затаился. Но действовать надо было бесшумно и быстро. Растопырив руки, почти вприсядку, стала тихо-тихо двигаться вдоль забора к кустам.
Смотрю, с той стороны забора – сетки-рабицы, тоже раскинув руки (на руке висит полная сумка), вприсядку, параллельно мне крадётся женщина старше пяти-
десяди. Женщина, как будто мы видимся не в первый раз, заговорщическим тоном, почти шёпотом, но с нарастающим волнением начинает наш диалог:
– Кого ловите? Мальчика или девочку?
– Мальчика.
– А сколько лет?
– Пять… почти.
– Ой! А он хоть что-нибудь понимает?
– По настроению.
– Ой! Ой! А родители?
– Очень любят.
– Ой, ой, ой! Господи!.. .А в заборе дырка есть?
Я с настороженностью, потому что ничего не понимаю… Что за участие? Что за вопросы? Что за реакция? Но отвечать продолжаю:
– В заборе дырки нет.
– Жаль. Но я всё равно помогу Вам его поймать – сквозь решётку пальцами за его одежду схвачу… Я вас так понимаю, так понимаю!
Реагирую вежливо, для разговора:
– На расстоянии понимать легко.
– А я не на расстоянии… Он же через год ко мне придёт и надо мной изде-
ваться начнёт! Я же учитель начальных классов…
И дальше зычным, хорошо поставленным голосом на одном дыхании как заорёт: «Выходи, кому сказала! От меня ещё никто не убежал! Я тебя после уроков оставлять буду! Пар-ра-зи-ты!!!»
Я вздрогнула, застыла на месте: ноги на ширине плеч, руки на ширине ног… Шуршание…и вижу стриженую голову своего дитяти, пулей летящего в группу. Поблагодарила помощницу, и устало побрела за ним, держа руку на сердце. Сидела молча – отходила. Мой Бегунок всё съел, и это было событием. Дети пошли готовиться ко сну, а я подошла к нему, погладила по голове и спросила: «Испугался?» В ответ он кивнул, что означало – да. Я призналась: «Я тоже».
И с той поры, как пошептали – игры в прятки прекратились. Но как только у меня возникали конфликтные ситуации с этим ребёнком, мне очень хотелось сказать: «Ну-ну, не понимаешь меня? А к нам в гости скоро придёт,… может даже,… учительница первая… твоя…».
Татьяна АСТАШКОВА


Версия для печати