Чему быть суждено, то и будет...

А говорок юга Черноземья временем не исправить. Да и зачем? Там прошло ее детство и юность, остались родные могилы. Для кого-то это затёртое словосочетание. Но не для нее. Она носит двойную фамилию. Нет, не девичью и мужа, а своих дедов. Оба фронтовики, оба Андреи и по отчеству – Ивановичи.

Вот они на фотографии, похоже сделанной в День Победы, потому что за спиной сумасшедший яблоневый цвет. И два Андрея, еще не старые, в праздничных костюмах, ордена и медали на груди смотрят в объектив. Случайное фото за-печатлило их рядом навеки, для внуков и правнуков. Поволоцкий чуть пониже ростом, мягкие черты лица. Литвинов – с твёрдым подбородком, густые седые волосы зачесаны назад, спокойный уверенный взгляд светлых глаз.

Андрей Поволоцкий был красноармейцем. В 1943 году в тяжелом бою получил ранение в голову и ноги. Комиссовали. Андрей Литвинов – капитан Советской армии, политрук. Награждён медалью «За отвагу», «Орденом Красной Звезды». Наверное война определила их судьбу, и тех, кто появился на свет, благодаря им.

– Моя мама родилась 11 апреля 1945 года рассказывает Галина Львовна Литвинова-Поволоцкая. -У нас с ней разница – три дня. Апрельские.

Знаю, как в Павловском придо-нье цветут в эту пору сады. Голову дурманит, юным сердцам тревожно и радостно от предчувствия первой любви, романтики встреч.

Комсомолка, отличница, красавица, тогда еще просто Галя Литвинова даже в любви предпочтение отдавала мальчикам из Павловска. И более того, ее мужем стал одноклассник.

Закончив школу с золотой медалью, без проблем поступила в Московский институт инженеров транспорта.   По   распределению мужа уехали работать в западный Калининград. Там и дочь родилась.

– Сегодня вы создали семью – добровольный союз верности и любви. Берегите дар первых счастливых минут, пронесите их нежность и чистоту через долгие годы!

Сколько лет она произносит эти слова, напутствуя новобрачных?

– В органах загса работаю 25 лет. С 2009 года в Люберцах. Сначала ведущим специалистом, сейчас заместителем начальника управления.

Молодая, яркая женщина. Смотрю на ее стол, заваленный бумагами и вслух сочувствую:

– Скучная работа. Столько бумаг. Не утомляет?

– Нет. Ни в коем случае не соглашусь. У меня очень интересная работа, с людьми. И бракосочетания, и регистрация новорожденных, и праздники для юбиляров...

Да, совсем недавно тех, кто долгие годы верен друг другу, чествовали и награждали. А ее отец не дожил с мамой до прекрасного юбилея. И все же при его жизни, родителей успели наградить медалью «За любовь и верность». 47 лет вместе прожили. Разлучница-болезнь забрала его на небеса. И самой Галине Львовне не случилось праздновать юбилей семейной жизни. Причина слишком банальна – развелись. И все, тема закрыта. Не надо об этом говорить.

– Мои родители были для меня и брата образцом духовно-нравственных ценностей.

И, похоже, это так. Галина Львовна вся настолько правильная, что недалеко до народного достояния. Но как сама признается, она все свои пока что 50 лет живет с синдромом отличницы. За что бы не взялась – надо сделать на пятерку. Хотя давно ее никто не аттестует. Все свои экзамены в жизни она сдала в буквальном смысле – три диплома. Но если академических знаний для работы достаточно, то творческими лишь начинает овладевать. Декупаж, рисование, сочинение книги о своих родовых корнях...

– Скука и уныние не для меня, – говорит Галина Львовна.

– Что Вы не можете себе позволить на работе?

– Плохое настроение, грубость в чей бы то ни было адрес, отсутствие макияжа.

Думаю над следующим вопросом и мелькает мысль, что отличница выживает, выкорчевывает в ней женщину. Словно читает мысли и слышу:

– Я верю, что наш земной путь расписан еще при рождении. И если что-то моё появится, то мимо не пройдет.

Одушевленное это «что-то» или нет, уточнять не стала. Все мы, женщины, боимся спугнуть судьбу.

Приятно все же в наше время видеть человека, не испорченного жизнью в столичном регионе. Она не пытается «исполнять», она такая есть – справедливая, трудолюбивая, умная провинциальная женщина. Да, любит саксофон, оперетту и Гарика Кри-чевского...

Не вяжется? Возможно. Наверное бесхитростный шансон ей напоминает о родном Павловске, который стоит на левом берегу Дона. Город входит в список исторических городов России. Но не так уж часто проводила она время на реке. Любимым местом отдыха семьи было озеро Тахтарка. Тишина, покой, нежные лилии, утлые деревянные лодочки, рыбаки вдоль подковы берега... Все в памяти. В городе живет мама – Нина Андреевна. И часто поезд Москва-Воронеж уносит Галину Львовну в родные места. А ее день начинается и заканчивается звонками маме.

– Вместе летаем на отдых. Были в Турции, Египте, Греции. К брату в Санкт-Петербург ездили. Мама нами гордится.

– А как брат, кем стал?

– Моряк. Старший механик на торговом судне. Закончил Ростовскую, а потом Ленинградскую мореходку. Ходит в плавание по Европе. Родная кровь, хоть и младше меня на шесть лет, но мы очень близки.

– Что Вас может сильно расстроить?

– Болезнь близких.

– Плачете иногда?

– Очень тяжело перенесла смерть папы. И в это время мне Господь послал отца Никона. Он служит в Сергиево-Посадской Лавре. У него не только христианский, но и философский подход к жизни, к бытию. Общение с ним облегчило душу, страдания.

– Выросли в верующей семье?

– Нет. Папа был коммунистом, а потому и атеистом. И мы росли нехристями.

Да что там Галина Львовна, ее мама тоже большую часть жизни прожила некрещёной. Так и случилось, что двадцатипятилетняя Галя и взрослая мама вместе принимали святое крещение. А Лев Андреевич за полгода до кончины согласился принять христианство и надеть православный крестик. И дочь, и жена были несказанно рады этому решению главы семьи.

– После ухода папы, мы смогли его проводить по христианским обычаям, с отпеванием, – вспоминает Галина Львовна.

Невольно думаешь: насколько же сильно в ней живет любовь и память к семье: покинувшим этот мир дедам-фронтовикам, вечным труженицам-бабушкам, к отцу, ма-тери...Таких людей считают благословенными. Они как дерево: корни глубоко в земле, а крона тянется вверх, радует глаз, сбережёт от дождя и прикроет от зноя... И не сломать их по жизни, какие бы ветра и бури не гнули ветви.

Алла ГРИЦ Фото Богдана Колесникова