По дороге с... Юрием Бутыриным

Его звонкоголосое детство прошло на Большой Екатерининской улице в Москве. Здесь же семью Бутыриных застала и война. Мальчишками они не раз собирали с земли осколки от разорвавшихся снарядов. И один из них – совсем крошечный – случайно угодил Юре в глаз. Сначала вроде ничего не беспокоило, а вот теперь... Юрий Александрович почти ничего не видит.

Две недели он находился в оккупации в деревне Покровка Московской области. Он видел, как немцы безжалостно расстреливали пленных. Когда же фашисты ворвались в их дом, бабушка спрятала Юру за печкой. К счастью, его не нашли, но все продукты, что лежали в доме, были съедены супостатами. Не оставили немцы и домашнего скота, жившего во дворе. Юрий Александрович со скорбью вспоминает те страшные годы Великой Отечественной.

После войны он окончил художественно-ремесленное училище. Работал над восстановлением и отделкой пострадавших во время бомбёжек зданий в Москве и Ленинграде, реставрировал станции столичного метрополитена. И работали до тех пор, пока советские власти не подписали постановление «Об архитектурных излишествах». Тогда станции метро стали оформлять уже не так ярко, почти везде перешли на плитку. И Юрий Бутырин с товарищами остались без работы. Было время, когда он преподавал анимацию и даже работал на Новодевичьем кладбище, делая памятники на заказ. Всё решил 1956 год – тогда молодой специалист попал на студию «Союзмультфильм». И отработал здесь ровно 50 лет.

– Юрий Александрович, редкий кинематографист может сегодня с гордостью сказать, что он и художником-постановщиком работал, и режиссёром, и сценаристом, и аниматором… Вы «посидели в каждом из этих кресел». И всё-таки, кто является главным действующим лицом при создании мультфильма?

– Сценарист даёт идею, а режиссёр её воплощает. Поэтому когда сценарий уже готов, вся власть в руках режиссёра. Он выбирает себе сценарий по духу и начинает над ним работать. Я делал в основном детские фильмы. И мне всегда это было интересно. Режиссёр, он как капитан на корабле. Всех держит в своём кулаке. А директор картины – это боцман, который знает, кто из съёмочной группы на месте, что уже выполнено по плану, а что не успели. Моя жена, кстати, была директором многих картин на Союзмультфильме. Но со мной она работала только на «Малыше и Карлсоне».

– Сегодняшние мультфильмы уже совсем не те, что делались нашими выдающимися советскими мультипликаторами. Да и творческий подход изменился. Теперь же при создании мультфильма почти всё за людей делают различные компьютерные программы, верно?

– Процесс создания мультфильма одинаков: изначально всё рисуется на бумаге, и только процесс раскрашивания и сама съёмка происходят на компьютере. Из работы исключён только целлулоид, на который раньше переводился рисунок и раскрашивался кисточками специальной краской.

А кукольные фильмы и сейчас снимаются вручную. Камеру никто не отменял! Другое дело, есть речь идёт о компьютерных фильмах. Вспомните, к примеру, виртуальную телеведущую Масяню.

С появлением компьютеров значительно упростился производственный процесс, и уже не надо отдавать плёнку в проявку, а потом отсматривать в зале карандашные пробы, отсеивать брак, что-то дорисовывать... Теперь ты сделал сцену – посмотрел её. Если всё в порядке – начинаешь работать над следующей. Но творческий процесс не изменился: сценарий, раскадровка, поиски персонажей...

– Как вы подбирали актёров для озвучивания ваших персонажей?

– Я заранее знал, кто будет озвучивать героев. Но Карлсона, например, мы хотели, чтобы озвучивал Евгений Леонов, хотя у него был очень добрый голос, а Карлсон же любил пошалить. Пробовали его озвучить и другие актёры, но мы никак не могли добиться желаемого результата. И вдруг во время этих проб неожиданно открывается дверь в зал и раздаётся голос: «Спокойствие. Только спокойствие». Это был Василий Борисович Ливанов. Его голос попал в точку, и мы сразу утвердили его на эту роль. Характерные голоса с чудной интонацией всегда востребованы. Поэтому мы часто слышим, как наши любимые герои говорят голосами Вячеслава Невинного, Георгия Буркова, Фаины Раневской, Клары Румяновой, Георгия Вицина.

– А какой голос Зинаида Нарышкина подарила Дюдюке – самой колоритной злодейкой советской мультипликации. Интересно, это был чей-то прообраз?

– Сначала мы хотели назвать её Бабай-кой. Но тут я вспомнил, что в детстве мама частенько запугивала меня Дюдюкой: «Если спать не будешь, то придёт Дюдюка и заберёт тебя». Так она и «утвердились». А уже её образ создал наш художник Саша Елизаров.

Но Дюдюка не сразу «прилетела к нам из заморских краёв». Мультфильм «По дороге с облаками» сделан по сценарию Александра Костинского. Все его персонажи были добрыми и порядочными героями. И мы решили «разбавить краски» – так эта злодейка и появилась в мультике. Потом вместе с Сашей мы написали «Клад» и «Подарок для слона». В последнем, кстати, Дюдюка тоже мастерски строила козни главным героям.

Всегда стараешься сделать персонаж на кого-то похожим, но потом его трудно соблюдать в процессе работы: ракурсы, положения, манеры... Анимация тем и хороша, что в ней, как в басне – есть аллегория, но при этом все герои разговаривают и двигаются, как люди.

«Светлячок и росинка» – мой самый любимый фильм. Я делал его в Минске, куда меня послали в конце 70-х годов помогать поднимать белорусскую мультипликацию. Сначала дали сценарий белорусского автора В. Тараса «Миловица». Закончив работу над этим мультфильмом, по мотивам стихотворения Максима Танка я написал сценарий «Светлячок и росинка». Отрадно, что его до сих пор часто показывают в Беларуси.

– Интересно, а режиссёр или оператор, работающие над созданием мультфильма, могут снять художественный фильм?

– Вряд ли. У них совершенно другая «точка зрения»: на мультипликации объём делается искусственным способом. Посмотрите, например, «Ёжика в тумане» Норштейна. Чудо мультипликации в том, что всё нарисованное – оно, как живое – двигается, говорит... Люди смотрят мультики так же, как фильмы, и никто не задумывается о процессе его создания.

Кстати, раньше 10-минутрый фильм делался по полгода. Оборудование-то было другое, не самое лучшее, станки старые, громоздкие. Но несмотря на это, мы создавали такие фильмы, которые всё время получали призы на фестивалях. Вот парадокс русской технологии!

Скучаю я сейчас по карандашу. Иной раз так хочется что-то нарисовать, да зрение не позволяет... Кончилось наше время. Новые пришли призвания, другие двинуты вперёд.

Богдан Колесников Фото автора и из архива