Девятилетние «качели» Антона и Лики

Спектакль «Jamais» (Жамэ») в Мелиховском театре «Чеховская студия».

В 2005 году, т.е. ровно десять лет назад генеральный директор Музея-заповедника А.П. Чехова «Мелихово» Константин Бобков предложил режиссеру и педагогу Владимиру Байчеру  подумать о создании в музее театрального центра, который включал бы в себя разные направления деятельности: организацию фестиваля, учреждение театральной школы и создание собственной профессиональной труппы. Сказано – сделано! Театр «Чеховская студия» был образован, и 30 сентября 2006 года состоялась его первая премьера – спектакль «Медведь» по пьесе-шутке А.П. Чехова. Мелиховский театр - это, бесспорно, уникальное явление, поскольку немногие музеи мира могут похвастаться таким богатством, как своя труппа. И пусть читателя не вводит в заблуждение слово «студия», обычно ассоциирующееся с каким-то студенческим полулюбительским театральным формированием. «Чеховская студия» - это самый настоящий театр, в котором постоянно работают замечательные профессиональные актёры, существуют административные и производственные подразделения. Есть и помещение: небольшое, но свое (спасибо Музею!). Уникальность этого театра состоит еще и в том, что основу репертуара за редкими исключениями составляют произведения одного автора – А.П. Чехова. Казалось бы, это неисчерпаемый источник, любое произведение великого писателя - будь то большая пьеса или рассказ - так и просится на сцену. Но в этом юбилейном чеховском году руководитель театра задумал воплотить в жизнь свою давнюю мечту и создать спектакль о самом Антоне Павловиче. Благо, литературные и драматические произведения для такого спектакля можно было найти без труда. Между тем, перебрав десятки источников, В. Байчер и его соавтор Татьяна Федюшина решили, что ничего из этих произведений для них не подходит. И пришли к выводу, что надо писать свою мелиховскую пьесу. И-таки написали! Главными действующими лицами ее стали А.П. Чехов и его любимая женщина Лидия Стахиевна Мизинова, которая осталась в памяти читающих людей как Лика. Кроме того, в пьесе фигурирует несколько персонажей, сыгравших немаловажные роли в жизни главных героев. В результате родилось камерное, лирическое, грустноватое театральное повествование о двух влюбленных, которые всю жизнь были очень привязаны друг к другу, но так и не связали свои жизни узами брака. Поэтому авторы назвали пьесу «Jamais» («Жамэ»), что в переводе с французского означает «никогда». Этим прозвищем Антон Павлович «наградил» Лику и, наверное, «сглазил», предопределив печальный итог их отношений…

Владимир Байчер рассказывает: «Мы исследовали массу документов и выяснили, что информация очень разнится, порой одни и те же факты излагаются диаметрально противоположно. То есть, исследователи сами изрядно запутались. Поэтому мы решили не следовать каким-то историческим анналам и  не скрываем, что это – версия театра. В этой истории много фантазии, придуманного, мы рассказываем о нашем видении тех событий, в которых много неясного. Ясно здесь только одно: два человека были очень связаны друг с другом всю жизнь. На столе кабинета женатого человека Антона Павловича Чехова в ялтинском доме стояла фотография Лики. А Лидия Стахиевна, вышедшая замуж за известного режиссера Санина и уехавшая с ним в Париж и намного пережившая А.П. Чехова, до своей смерти держала на своем столе портрет Чехова».

Татьяна Федюшина дополняет рассказ своего соавтора: «При написании пьесы мы использовали материалы, которые были предоставлены нам Мелиховским музеем-заповедником и, прежде всего, главным хранителем Ксенией Абрамовной Чайковской. Все сотрудники музея, в том числе, директор Константин Васильевич Бобков, очень ждали премьеры и помогали нам. Встречались мы и с бывшим директором музея Юрием Александровичем Бычковым, который предложил нам немало своих исследований, связанных с этой историей. Например, персонаж, которого мы назвали «Третий», был придуман Юрием Александровичем. Кроме того, мы воспользовались материалами других современных авторов, писавших на эту тему. Пьеса писалась очень долго, мы изучили большое количество научных исследований и литературных источников. Хотя, конечно, называть это пьесой страшновато, но все же мы задумали, прежде всего, драматическое произведение и старались отойти от традиционного эпистолярного жанра - литературного монтажа на основе писем главных героев. В этом году от нас ушла Татьяна Константиновна Шах-Азизова – замечательный театровед, исследователь творчества А.П. Чехова. Ее мысли, чувства и придумки очень помогли нам и при написании пьесы, и в ее постановке на сцене этого театра, который она очень любила. Мне кажется, что мы учли какие-то ее «наказы».

На вопрос о том, как шла работа непосредственно над спектаклем, Татьяна Федюшина отвечает: «Несмотря на то, что спектакль в целом камерный и в нем участвуют всего три актера, в его подготовке участвовало огромное количество замечательных людей. Это, прежде всего, художник-постановщик Иван Миляев, вместе с которым мы решили отойти от традиционного бытового театра и придумали достаточно условную декорацию. Замечательно поработали художник по костюмам Анна Ефимова, художник по гриму Софья Булычёва, а также прекрасная съемочная группа во главе с главным художником Московского театра «Сфера» Владимиром Солдатовым. Кстати, идея использования в спектакле киноматериалов принадлежит известному чеховеду Алевтине Павловне Кузичевой. И мы придумали такой хитрый ход: как будто здесь в Мелихове нами были найдены ранее неизвестные хроникально-документальные кадры с участием Антона Павловича Чехова и Лидии Стахиевны Мизиновой. Мы их соединили с «настоящей» хроникой, которая, как нам кажется, органично сочетается с нашими съемками. Монтаж и обработку видеоматериалов сделала режиссер-документалист Юлия Буракова. А что касается документальных материалов, то мы и в пьесе, и в спектакле из уважения к действующим лицам учли некий «этический момент». Дело в том, что потомки Лидии Мизиновой попросили нас использовать «вымышленный» материал. Поэтому мы в сюжете нередко отходили от строго документальной основы и позволяли себе, например, изменять реальное место действия тех или иных эпизодов пьесы. Кроме того, учитывая нынешний юбилейный для «Чайки» год, мы в пьесе попытались в каких-то нюансах пересечься с великой пьесой. В пьесе немало текстов, принадлежащих перу А.П. Чехова. Это – отрывки из дневников, воспоминаний, пьес. В целом мы сделали попытку представить наших героев живыми людьми с реальными чертами характера и со свойственными им слабостями».

Автор этих строк видел спектакль «Jamais» несколько раз. И к своей радости каждый раз обнаруживал в нем какие-то новые детали, мысли, движения души персонажей. Иначе, наверное, и не могло быть. Потому что главное «действующее лицо» этого спектакля – любовь! А она многогранна, многолика и неуловима. И эта любовь у каждого из героев проявляется по-разному. А.П. Чехов в исполнении ведущего артиста театра Сергея Фатьянова мудр, ироничен, печален. Но глаза его при встрече с Ликой всегда лучатся нежностью и ожиданием. Такое впечатление, что он ждет от нее какого-то импульса, боясь получить отказ, если возьмет инициативу на себя. Но при этом он вовсе не робок, он – настоящий мужчина: высокий, красивый, умный, элегантный, не чуждый чувственности. Юная актриса Светлана Герасимович в роли Лики – это златовласый «ангел во плоти». Эта Лика - необыкновенно красивая, нежная, трепетная, чистая душой, немного безалаберная, в меру кокетливая - способна свести  с ума не только персонажей спектакля, но и всю мужскую часть зрительного зала. Она в свою очередь ждет от Чехова первого шага, но так и не дождется его. Отсюда - ее печаль, некоторая раздражительность, колкая ирония и те опрометчивые поступки, о которых знают все, кто знаком с историей их любви. Один из самых пронзительных моментов спектакля -  воспоминание об умершей дочери Лики и страшная, безысходная трагедия в ее взоре…

Между тем, если читатель решил, что содержание пьесы ограничивается только любовными перипетиями героев, то он заблуждается. В ней речь идет и о других сторонах жизни А.П. Чехова: его творческих исканиях, взаимоотношениях с приятелями – художником Исааком Левитаном и Игнатием Потапенко, издателем Алексеем Сувориным, о его встречах с совершенно посторонними людьми: забавным, громогласным, не очень трезвым актером в Ялте и капитаном корабля, везущим писателя на Сахалин. При этом, несмотря на такую «многонаселенность» пьесы, в спектакле заняты всего три артиста. Вместе с главными героями в нем фигурирует персонаж, названный «Третьим». Он-то и принимает «личины» разных людей, с которыми общаются Чехов и Лика. Этого «Третьего» играет превосходный артист Андрей Богданов, обладающий мощной энергетикой, могучим темпераментом и способностью к ярким сценическим перевоплощениям и внешним трансформациям.

Нынешней осенью «Jamais» был несколько раз сыгран на Сахалине во время продолжительных гастролей театра «Чеховская студия». Хочется надеяться, что спектакль оставил глубокий след в сердцах людей, населяющих легендарный остров и по понятным причинам особо чтящих память великого писателя. Признаюсь честно, я опасался, что со временем актеры, как это часто бывает на театре, освоившись в материале, "усевшись" в свои роли, начнут вольничать, чрезмерно проявлять свое я. Короче, как иногда говорят, тащить одеяло на себя. Но к моей радости ничего подобного не происходит. Хотя артисты, действительно, уже освоились, обжили спектакль, сгладили какие-то острые углы, но, при этом,  остались  такими же  трепетными, интеллигентными, внимательными друг к другу, как на первом показе. Они не позволяют себе ни секунды простоя мысли и чувства, ни одного лишнего взгляда, реплики или даже междометия! Это свидетельствует об их человеческом и актерском такте, а также о том, что спектакль очень крепко профессионально «скроен» режиссерами Владимиром Байчером и Татьяной Федюшиной.  Благодаря этому актеры надежно защищены, они имеют возможность искать что-то новое в себе, не беспокоясь о том, что спектакль «разойдется по швам». Рад, что «Jamais», как хорошее вино, со временем, постепенно «настаивается», становится гораздо богаче по своему "букету" и "вкусу". Но самое главное - то, что артисты не роняют чести, и, прошу прощения за высокий слог, остаются достойными тех, кому посвящена пьеса. Единственное, о чем хочется пожалеть, смотря этот спектакль, это чрезвычайно тесное помещение мелиховского «Театрального двора», где происходит действие. С одной стороны, игра «на носу» у зрителя (как принято говорить на театре) способствует большему контакту актеров со зрителями. С другой, некоторым зрителям последних рядов порой не удается увидеть какие-то важные смысловые детали спектакля…

При всем очаровании «Jamais» и наслаждении виртуозной игрой актеров, я, тем не менее, после спектакля часто испытываю грусть и сожаление от мысли, что судьба несправедливо разлучила этих необыкновенных людей. И каждый раз, анализируя перипетии их личной жизни, хочется вернуть время вспять и дать им возможность попробовать все сначала. Как-то раз я спросил одного из авторов спектакля Татьяну Федюшину, кто из героев, на ее взгляд, виноват в том, что их взаимное увлечение и любовь не завершились браком? Она ответила: «Никто не виноват. Так сложилось. Про их отношения очень хорошо сказал Владимир Байчер: «Это были девятилетние качели!» Их отношения были, в общем-то, трагическими и, как мне кажется, очень совпадают с сегодняшним днем. Антон Павлович и Лика, наверное, просто опоздали к своему поезду. Но мы в финале спектакля все же оставляем надежду, «свет в конце тоннеля». Может быть, то, что не случилось здесь, произойдет там?… Может быть, эти люди все же встретятся и скажут друг другу самые важные слова?..»

5 декабря 2015 года в 17-00 спектакль «Jamais» («Жамэ») будет сыгран Мелиховским театром «Чеховская студия» в 15-й раз.

Павел Подкладов