Пушкинский

Дмитрий Харатьян: семья для меня - главное

Культура — 3 Апреля 2014, 14:27

Став на рубеже 1980-1990-х самым популярным актером Советского Союза, Дмитрий Ха-ратьян никогда не выпадал из обоймы. Его и сейчас везде ждут с концертами, на его спектаклях аншлаги, почти каждую неделю на ТВ идут фильмы с его участием. Но самым своим большим достижением последних лет Дмитрий считает роль в фильме «Аврора», который был выдвинут на «Оскар» от Украины.
— Ваш персонаж в «Авроре» переживает внутренний перелом, духовное и душевное возрождение. Вы и сами прошли через это?
— Да, и у меня были периоды кризисов и даже отчаяния. И приходили они, как по нотам, по «классической» схеме: в 33, 37 и 42 года. Именно в это время у меня происходила переоценка ценностей. Чувствуешь, что это вот-вот наступит, а пока не наступило, возникает некий вакуум. Ты перестаешь ценить жизнь, это страшно...
— Однажды вы сказали, что переживали период «Великой депрессии» как раз после «Гардемаринов». Но ведь вы были на вершине успеха, купались в славе...
— Потому-то и наступила депрессия, что я оказался на вершине. Кстати, когда были сняты третьи «Гардемарины», мне было 33... У меня тогда было немыслимое количество выступлений — я имею в виду концерты, так называемые творческие встречи со зрителями. Представьте себе: по три-четыре раза в день трижды в неделю! Всё свободное от съемок время я проводил на гастролях. Всё это длилось примерно три года.
— Но это ведь приносило хорошие деньги...
— Да при чем тут деньги?! Дело не в деньгах, а во внутреннем опустошении. Я исчерпал себя, свой ресурс — актерский и человеческий. Встречи со зрителями — это не халтура, не концерт в чистом виде, ты выплескиваешь себя, как бы делишься собой с людьми.
— А что было в 37, в 42?
— В принципе, то же самое: опять оказался в тупике.
— А как вы выходили из этих кризисов? У вас была своя Аврора?
— Не каждому везет с Авророй, но мне повезло. Моя Аврора — это моя семья: жена (актриса Мария Май-ко — прим. ред.) и сын Ваня.
— Когда актер работает над ролью, он «вытаскивает» из себя то, что помогает сделать его персонаж жизненно убедительным. Что «вытаскивали» из себя вы, снимаясь в «Авроре»?
— Свой человеческий, жизненный опыт я, безусловно, использовал, и в особенности состояние кризисов и их преодоление. Путь к вере... В те самые 42 года ко мне пришла вера — не вообще, а вера в Бога. К сожалению, неверующие, «неоцерковленные» люди приходят к вере только тогда, когда уже больше не на что надеяться, и хватаются за нее как за спасительную соломинку. Это потому что нет у нас традиций — они вытравлены и уничтожены советской властью за многие десятилетия навязывания народу атеизма. Но на генном уровне, в исторической памяти народа и
каждого человека в отдельности вера всё равно существует, и она рано или поздно просыпается, потому что без этого жить нельзя. Так что всю свою жизнь неверующий человек на пути к Храму, образно выражаясь.
— Вы очень натурально показали своего героя в состоянии болезненного творческого экстаза, вызванного наркотиками и алкоголем. Вам самому знакомо это состояние?
— Да, было время, когда я выпивал, и сильно. Но всё это в прошлом. Показывая своего персонажа в том самом состоянии в сцене в туалете, я дал волю фантазии, работал на грани гротеска. И это, по-моему, оправданно, потому что наркотики и алкоголь вызывают такой всплеск эйфории и бравады, какого у нормального человека не может быть по определению.
— С одной стороны, ваш герой — чудовище, когда общался с сыном, бывшей женой, с девушкой, которая ждет от него ребенка. А с другой стороны, он существо деликатное и тонкое. Как это всё уживается в одном человеке?
— Как и всё в нашей жизни, которая, как известно, полна контрастов. Есть и Бог, и дьявол в каждом человеке, вопрос в том, чего больше и что побеждает.
— А во взаимоотношениях с сыном у вас возникали проблемы?
— Глобальные, к счастью, не возникали. Только на бытовом уровне, и они быстро решались. В переходном возрасте, в 12-13 лет, дети часто становятся агрессивными, неуправляемыми, враждебно настроенными по отношению к миру взрослых — это я сам наблюдал. Но, к счастью, мой сын — не тот случай.
— Ваня уже успел заявить о себе как о личности?
— И не раз. Меня он, в частности, очень порадовал, еще когда снялся у Рязанова в фильме «Андерсен».
— Пристроили сына у мэтра?
— Только в том смысле, что поехал с Ваней на фестиваль «Кинотавр», где Эльдар Александрович нас увидел. И Ваня, судя по всему, ему приглянулся. Если бы не я, Рязанов бы, скорее всего, его и не заметил, — вот этим я помог сыну. Через некоторое время нам позвонили со студии и пригласили на пробы. Ваня поехал с мамой, и его утвердили на роль Андерсена в детстве. Мы, конечно, его поддерживали, — у него действительно роль, с текстом, было что играть.
Что мне больше всего понравилось, так это серьезное, ответственное отношение к работе. Ваня был собран, дисциплинирован, четко реагировал на все замечания и пожелания режиссера. Так бывает далеко не всегда. Однажды я снимался с ребенком примерно такого же возраста, и мы с режиссером просто замучились. Каждую реакцию из него нужно было выдавливать. Приходилось лукавить, обманывать. Он мог ни с того ни с сего уйти со съемочной площадки.   Ваня же,
по сравнению с ним, выглядел как настоящий профессионал, был абсолютно органичен. В нем отчетливо обнаружились задатки актерских способностей. Станет ли он актером? Это будет его, и только его выбор, навязывать ему ничего не буду — стану только помогать. В этом, как мне кажется, и состоит главная задача родителей: предоставить своему ребенку возможность выбора, создать условия, где бы максимально проявились его способности. Именно с этой целью мы его определили в школу искусств Казарновского.
— У вас, в Красногорске?
— Нет, в центре Москвы, мы каждый день его возили.
— Как вам удается при всей своей сумасшедшей занятости столь много внимания уделять сыну?
— Семья для меня всегда была главным в жизни, и я всегда в контакте со своими близкими, даже если нахожусь от дома — памятник поставил бы тому, кто изобрел мобильную связь. А выходные мы традиционно проводим вместе: ходим в развлекательные центры, в кино, просто гуляем, в теннис играем по воскресеньям.
— Мне приходилось наблюдать за вами со стороны, и бросилось в глаза, как вы нежно относитесь к жене. Чем она тронула ваше сердце?
— Женственностью и другими необыкновенными женскими достоинствами.
Беседовал Геннадий БЕЛОСТОЦКИЙ


Версия для печати