Раменский

Майдан — самостоятельный политический субъект

Александр Антонов

Своими глазами

Жуковчанин побывал в эпицентре украинских событий

Так получилось, что за январь я дважды побывал в Украине, застав столицу в разных агрегатных состояниях — вначале в момент затишья, и затем в период активного противостояния. Майдан, безусловно, важное и уникальное для постсоветского пространства явление: в самом центре Киева десятки тысяч человек разбили город-лагерь с внушительными баррикадами в качестве границ. Остальные районы живут своей жизнью, но при обострении ситуации сюда может стянуться любое количество желающих — через пешеходные проходы в баррикадах либо просто из выхода метро в эпицентре гражданского муравейника. Если ты захвачен этой волной — не сможешь не участвовать: волонтеры готовят и разносят еду, участвуют в работе медицинских бригад, таскают сырье для новых баррикад (многие привозят на Майдан покрышки — они и горят хорошо, и перебросить с места на место их нетрудно), организуют внутреннюю безопасность, бабушки готовят коктейли Молото-ва и отдают их бойкой молодежи и другим озлобленным на «Беркут» и Януковича горожанам. Бои на ул. Грушевского стали позиционными: «Беркут» и протестующие не прерываясь предъявляли друг другу свои аргументы несколько суток кряду, а политические туристы и просто любопытствующие подтягивались, чтобы стать частью драмы или просто посмотреть на спектакль с огнем, дымом, водой брандспойтов, образовавшей небольшую речку, взрывом светошумовых гранат и набатом самодельных барабанов.

Конечно, человек из России не может не задаться вопросом: как такое возможно? Разогнать Майдан — дело вроде бы простое: закрываешь метро, стягиваешь силы для тотальной блокады с пропускным режимом только на выход, потом штурм с печальными последствиями. Но на этот сценарий правящая элита не решилась: слишком большие риски. Такое ощущение, что Януковича не любит никто. Даже восток Украины лишь номинально можно назвать его регионом: не один год правительство и президент выражали свою заинтересованность в курсе на евроинтеграцию, и большинство населения заворожилось этой идеей всерьез. С другой стороны, создание Януковичем собственного олигархического клана привело к напряженной ситуации в существующих элитах, которые совершенно не настроены на расставание со своими активами. В стране есть регионы, которые априори лояльны Майдану, в основном западная Украина. Так, если у вас состав «Беркута» на всю страну 5000 человек и все силы стянуты в Киев, то власть в регионах лишается важного силового аргумента, отчего в итоге и последовали захваты администраций местными группами — логичный тактический ход, при условии что армия решила сохранить нейтралитет (кстати, Львовский и Ивано-Франковский «Беркут» хоть и находится в Киеве, но считается неблагонадежным и в столкновениях особо не участвует. А студентов во Львове действительно освобождают от занятий, если они едут по делу в Киев). Надо подчеркнуть, что абсолютное большинство участников не являются националистами и ксенофобами. Многие не питают иллюзий относительно повышения качества жизни при сближении с ЕС. Понятно, что открытие рынков для европейского импорта не лучший способ поддержать свою экономику и т. п., но при взгляде на российскую альтернативу с тотальной коррупцией, политической засухой и концентрированием власти и ресурсов в руках одной группы — украинцы выбирают меньшее из зол и эмоционально делают ставку на выстраивание политических институтов, которые последние десятилетия только выхолащивались.

В начале января развитие ситуации виделось примерно так: центр города остается за оппозицией до выборов, но протест перетекает в вялотекущую стадию. Одновременно с этим политиканы от оппозиции и власти ведут свои игры. Все перевернулось после принятия так называемых «Законов о диктатуре», практически полностью ставящих вне закона любую активную протестную деятельность — тем более в формате Майдана. В этот важный момент инициативу взял на себя «Правый сектор» — объединение самых различных националистических групп, оказавшееся способным к силовым действиям против начавших давление подразделений «Беркута». И их поддержали все. В уличных боях наравне с правыми участвовали все — от анархистов и антифашистов до суровых «кузьмичей» и неравнодушных из других стран. На первые смерти в стане протестующих Киев отреагировал массовой мобилизацией: не меньше ста тысяч человек стянулись в центр, несмотря на опасность получить травмы и ранения, быть оставленными в лесу без одежды в мороз или попасть под «титушек» — наемников, которые чинили провокации против активистов Майдана.

Спустя несколько дней после обострения ситуации я смог самостоятельно убедиться в том, как важны любые наработанные в мирное время горизонтальные связи для быстрого реагирования на возникающие проблемы. Знакомые из разных регионов от Крыма до Львова уже неделю посвящали все свое свободное время участию в постройке баррикад, в деятельности мобильных групп «Автомайдана». Вечером вместе с ними мы оказались у главной сцены, где толкали речи переговорщики от оппозиции. Характерно, что народ остался ими не очень доволен. Люди потянулись помогать на Грушевского, другие — захватывать Украинский дом. Кличко, Яценюк и Тяг-нибок не обладают достаточным авторитетом для безнаказанного манипулирования протестом. При попытке пойти на компромисс с Януковичем, который пытался раздать им должности в правительстве, они сразу бы оказались за бортом.

Это выглядит неожиданно круто — эпицентр прямой демократии, раскинувшийся в центре столицы, стал самостоятельным политическим субъектом, от действий которого на самом деле зависит всё. Это сложная структура со своими стихийными лидерами (тот же Андрей Парубий, координатор «Отрядов самообороны Майдана»), в которой есть свои подводные течения и которая, очевидно, является временной и эклектичной. Политический спектр Украины постепенно сдвигается вправо, что не должно особенно радовать. Но в случае смены режима новые власти также не смогут просто отмахнуться от народа, вкусившего прямой демократии. Отличная иллюстрация этого — захват администрации во Львове, один этаж которой занят левацкими молодежными группами, постепенно набирающими популярность на фоне разочарования в буржуазно-националистической «Свободе», которая не первый год имеет большинство в областной раде. Ситуация такого маятника дает шансы даже тем силам, которые уже упускали свои шансы несколько раз. Поэтому сейчас самоустранение от происходящего и навешивание ярлыков — самая неверная позиция.

Комментарии:

Андрей Матвеев,

преподаватель истории, командир военно-исторического клуба «Знамя»:

То, что происходит на Украине, - это, конечно, крах политики Януковича. Как внутренней, так и внешней. Сейчас страна находится примерно в таком же положении, в каком когда-то находилась Югославия, когда политика Тито, а затем и Слободана Милошевича, стремившихся дружить и получать определенные преференции с обеих сторон, с запада и с востока, то есть и от России, и от НАТО, привела к краху и расколу страны. Боюсь, в конечном счете Украину ждет как раз югославский вариант - она находится на грани раскола, и это уже неизбежно. Сегодня украинская администрация не контролирует ситуацию в стране, и у нее нет ни внешних постоянных союзников, как, например, Россия, ни внутренних, как те же восточные регионы, которые тоже разочаровались в Януковиче и его администрации.

Никакие досрочные президентские выборы ситуацию, боюсь, уже не исправят. И сценарий раскола страны нужно рассматривать в первую очередь. Возможно два варианта: либо Украина станет конфедерацией, государством с широкой автономией своих регионов, либо, в конечном итоге, она полностью расколется. И время для компромиссов, как бы это ни было печально, уже ушло.

Михаил Белюшин, инженер, сотрудник ЦНТУ Динамика:

Судить о том, что сейчас происходит на Украине, думаю, можно будет только тогда, когда будет ясно, к чему приведет эта ситуация. Когда случаются подобные стихийные волнения, то, естественно, в них принимают участие и бандиты, и люди со своими корыстными интересами. Но нужно понимать, что существенная часть людей вышла все-таки с искренним протестом против коррумпированной, некомпетентной власти, у каждого из них есть свои честные причины и претензии. А уж дальше в том, что все это переросло в такую горячую фазу, серьезную роль, по-моему, сыграла стихия.

Ясно, что те, кого сейчас называют лидерами украинской оппозиции, не более чем переговорщики, потому что у людей ни к кому из них нет полного доверия. Поэтому и не понятно, к чему это может привести. Вести за собой людей пока некому, я не вижу такого человека. Но, может быть, здравый смысл возобладает = и будет найден какой-то временный компромисс с действующей властью, а затем либо будут проведены новые выборы, либо какие-то другие демократические процедуры.

Некоторые говорят о том, что все это хорошо спланированный государственный переворот. Изначально, в декабре, так оно, может, и было, но после принятия 16 января ряда законов очевидно, что множество людей было спровоцировано и они вышли на улицы, изначально это не планируя. Другое дело, если эти законы изначально были приняты для того, что спровоцировать людей и вывести их на улицу. Но это какая-то уже слишком сложная теория.

Подготовил Юрий Трошин Фото Анатолия Смирнова