Егорьевский

Коснулась кисточка холста…

«Вы не поверите, я за всю жизнь только одно платье купила! – хитро улыбается Валентина Петровна. – Остальные из лоскута шила сама».

Не поверить хозяйке сложно – ее приметный лазоревый домик цепляет самый рассеянный взгляд. И не оставляет сомнений: человек в нем живет особенный РИСУНЧАТЫЙ фасад, узорчатый карниз, зеркальная мозаика перед входом… Ступаешь на порог – и замираешь: витражные двери, лепные потолки, расписные стены, деревянные скульптуры, лоскутные коврики, подушки, прихватки...

А под ногами – расшитые половички, вязаные дорожки, «богатый», цветочного орнамента, пол, шагнуть на который – и радостно, и неловко. Но Валентина Петровна радушно зовет за собой, спеша показать званым гостям и украшенную рисунками ут варь, и «позолоченные» фоль гой часы, и самодельны гипсовые рамы, и резную де ревянную скамью, подарен ную сыном Владимиром.

В отличие от него, профес сионального художника-кера миста, с отличием окончив шего Абрамцевское училище Валентина Петровна Свет лова ремеслу не училась трудилась учетчицей, бух галтером, кассиром – «день ги считала».

А без малого в тридцать… взяла в руки кисти и краски.

И неспроста. Вспоминает, как сызмальства заглядывалась на рисунки знакомых девчонок, дивилась расписанным стенам городского ДК, а позже восхищалась полотнами егорьевского живописца Трофимова, с которым породнилась сестра.

– Яков Дмитриевич писал, а я любовалась. И захотелось самой, – так просто и честно объясняет свой интерес моя героиня.

Масляные краски покорились не сразу, и розы, признается, «не получались». Зато вышла сирень, и дом, и речка… Не на «классическом» холсте – на простом оргалите, не за мольбертом художника – за кухонным столом.

– Еще был жив отец, – рассказывает Валентина Петровна. – А мне захотелось потолок разрисовать. «Что ты, Валюшка, – говорит, – это так сложно!» И отговорил меня…

Улыбается, помолчав:

– А потолок я всё-таки украсила!

И двухцветную, «под березу», этажерку, и подзоры, и коврики-аппликации, и табуретку, и выуженную из сарая шкатулку, и «ожившую» под кистью садовую жестянку…

И подобранную на пыльной дороге вазу:

– По улице шла, в канаве нашла, – рифмует Валентина Петровна. – Она уж позеленела вся. Отмыла, покрасила…

Для кого всё? Для дома да для домашних – дочки, сыновей, внуков, внучки, правнука…

– Я еще попишу! – и смеется задорно. – Мне ведь только восемьдесят седьмой идет…

Елена БУШНИНА. Фото Виктора Анашкина.