Чеховский

Горечь и обида

Ольга Авдеева

30 октября состоялся крестный ход от церкви Зачатья Святой Анны к памятнику жертвам политических репрессий, установленному на «старом» кладбище.

Аида Яковлевна Никитенкова, председатель Чеховской районной организации жертв политических репрессий:

– В газете «Чеховский вестник» прочитала заметку г-на Рябчикова, который выказал неудовольствие тем, что репрессированным и их детям якобы оказывают внимание, а ему, потерявшему на войне отца, этого внимания не хватает. Заметка была написана в ответ на воспоминания репрессированных. Прочитанное в газете в очередной раз привело меня к мысли, насколько запутана история нашего государства, как плохо знают ее наши соотечественники.

– Получается, что г-н Рябчиков высчитывает, кому было труднее?

– Трудно сравнивать судьбы людей, и в особенности детей, в те далекие годы, не зная сути репрессий. А ведь даже в школьных учебниках эти события опущены.

Сочувствую всей душой автору заметки Рябчикову, – извиняюсь, что не знаю его имени и отчества, – который потерял родителей. Но сирота под родной крышей, с родными и близкими людьми – это еще не самое страшное, тем более что за погибших на войне отцов выплачивалась пенсия.

Сравните другой вид сиротства, когда при аресте родителей детей выбрасывали на улицу. Дома, квартиры опечатывали, а малышей подбирали чужие люди или детские дома.

– Как это происходило?

– По лжедоносам родителей расстреливали или отправляли в лагеря, откуда мало кто вернулся. По приказу министра внутренних дел Ежова №00447 от 30 июня 1937 года после ареста мужей жен отправляли в лагеря без завоза в тюрьмы на срок не менее восьми лет без суда и следствия.

Детям, оказавшимися скитальцами без родных и без дома, государство ничего не платило. И чтобы покончить с беспризорностью Молотовым и Кагановичем был издан декрет, предусматривающий расстрел несовершеннолетних с 12-ти лет.

Вам, уважаемый г-н Рябчиков, трудно понять и представить такое, так как это горе Вас (слава Богу) обошло стороной. Поэтому Вас не тронули переживания детей, перенесенные в период репрессий.

– Дети репрессированных могли получить образование в сталинские времена?

– На сиротах репрессированных отцов и матерей долгие годы лежало клеймо «врага народа»: учиться, жить и работать, где хотелось, они, чаще всего, не имели возможности.

– Известно ли число погибших?

– Согласно архивным справкам, только в феврале-июне 1937 года было расстреляно более 46 тысяч человек, отправлено в лагеря – 140 тысяч человек. В это время в Московской области были расстреляно 5 тысяч человек и отправлено в лагеря 30 тысяч.

– Как люди попадали под колесо репрессий?

– Это была лотерея. Системы не существовало. Передо мной письмо заместителя прокурора Московской области жительнице нашего города А.И. Кононовой о том, что ее муж Павел Иванович Кононов (Конов), работавший в колхозе кузнецом и осужденный в 1937 году, реабилитирован. За что могли репрессировать кузнеца? Почему он стал вдруг «врагом народа»? За анекдот, за шутку, просто потому, что требовалось по спущенной сверху цифре еще кого-то арестовать…

А.С. Прибылова рассказала, что ее отца, Сергея Ивановича Петрова, арестовали ночью. Осталось пятеро детей от пяти месяцев до 15 лет. Не было ни работы, ни жилья, сплошной голод, унижения и гонения.

А.А. Горячева пишет в анкете, что летом 1937 года отца увезли в неизвестном направлении. Осталось трое детей (ей, младшей, было в это время шесть месяцев). Дети ничего об отце не знали до поездки на Бутовский полигон. Тогда выяснилось, что здесь он был расстрелян.

Мать С.А. Ивановой, Екатерина Михайловна Артемьева, была приговорена к пяти годам лишения свободы. Двое малолетних детей остались без мамы. Жили в семье родных. Было тяжело: отовсюду гнали, гонения продолжались до смерти Сталина.

У К.И. Новиковой арестовали отца, Ивана Васильевича Щебенькова, 6 ноября 1937 года. 19 мая 1938 года он был расстрелян в Хабаровске. К ним домой неоднократно приходила милиция, чтобы выслать семью в Сибирь. «От нас отказались все родственники. Маму не брали на работу нигде, как жену врага народа. Чтобы мы не умерли с голоду, она искала поденную работу: ходила по квартирам и стирала белье. Нас спасло то, что я заболела брюшным тифом, а старшую сестру соседка прятала под кроватью».

А.Ф. Сахно была выслана вместе с матерью на Север Казахстана. «Нас было четверо детей. Помню горький хлеб и молоко, ведь в тех степях росло много полыни. Из березовой коры вываривали смолу и жевали ее как жвачку, пока она не рассыпалась. Это притупляло чувство голода».

– Как происходила реабилитация?

– Были расстреляны министры Ежов и Берия, но репрессированным от этого легче не стало. Только спустя 50 с лишним лет Законом 1761/ФЗ от 1991 года все мертвые и живые «враги народа»

были реабилитированы, восстановлены в правах. За незаконные действия правительства по отношению к своему народу и детям репрессированных были принесены извинения президентом Борисом Ельциным.

Однако все пережитое легло тяжелым несмываемым горем на человеческих душах. Возвратить то, что в мирное время государство отняло: родителей, имущество, здоровье – власть не могла. Она дала в счет погашения этих потерь льготы, которые не выполняются.

Разве можно заменить потерю родителей картой для бесплатного проезда в автобусе или зубопротезированием, как будто это равноценно? Это просто похоже на издевательство, с которым мы боремся. Где возмещение морального ущерба за потерю кормильца? Его нет.

– Похоже, что многие забыли или не знали об этой трагической странице нашей истории…

– Так резанули по сердцу слова г-на Рябчикова о том, что «его отец и его братья сложили головы, защищая Родину, а их родители сидели в тюрьмах». Надо понимать – отсиживались в уютном месте?

К сожалению, Вы, г-н Рябчиков, вероятно, не знаете, что миллионы невинных расстреляны, замучены в тюрьмах и лагерях, что добытый килограмм золота на Колыме стоил жизни 17-ти заключенным, которых по окончании работы расстреливали. БАМ, который начали строить перед войной, стоит на костях заключенных. Воркута, Магнитка, Магадан, Комсомольск-на-Амуре, Беломорско-Балтийский канал, канал им.Москвы и многие другие объекты строились заключенными вручную. От голода и непосильного труда заключенные падали, умирали, там их и закапывали…

– Помню рассказ отца, как во время своего первого боя он увидел мертвых солдат из штрафбата, прикованных к пулеметам…

– Во время войны заключенных забирали из лагерей, безоружными отправляли на немецкие укрепления и минные поля, чтобы расчистить путь действующей армии. Все, кто прошел

по этим трупам, являлись героями, а погибшие из штрафбата так и остались неизвестными. Поэтому до сих пор мы роемся в архивах и не находим следов наших отцов.

К сожалению, многие не знают, что войны могло и не быть, если бы не было репрессий. Огромная часть мужского населения от 20 до 50 лет была расстреляна или находилась в лагерях и тюрьмах. А что творилось в армии? Перед войной расстреляли командующих Блюхера, Тухачевского, Дыбенко, Примакова. Рокоссовского трижды выводили на расстрел. Из пяти маршалов осталось два. Из 16-ти командующих армиями – один. Из 199-ти командующих дивизиями – 63. Армия была обезглавлена. В военной промышленности были арестованы авиаконструкторы Туполев, Яковлев, Бартини и др. Талантливые ракетчики Королев, Глушко были отправлены в лагерь на Колыму.

Таким положением и воспользовался Гитлер, который сумел за три месяца войны оккупировать половину Европейской части нашей страны. Нечем было остановить немецкие танки под Москвой. Солдаты со связками гранат и бутылками с зажигательной смесью бросались под танки. На трех солдат приходился подчас один автомат. В этой «каше», вероятно, погибли и близкие г-на Рябчикова.

Все, что сказано, – это действительность, реальная жизнь, а не охаивание власти. Невольно на память приходят слова из стихотворения одного из реабилитированных: «…Родина, милая, это же ты сделала нас сиротами».

– Аида Яковлевна, как вернуть память нашим согражданам? Ведь недаром говорят, что «только память способна изменить и наполнить смыслом нашу жизнь».

– Я хотела бы пожелать уважаемому г-ну Рябчикову и многим другим, кто разделяет его взгляды, побывать в Бутове на полигоне, где расстреляли тысячи наших сограждан, в храме Новомучеников или съездить в Музей ГУЛАГа в Москве, чтобы лучше понять историю нашей Родины и гибели наших родителей.

– Я знаю, что многие чеховцы каждый год бывают на Бутовском полигоне.

– Этот полигон в 30-е годы прошлого века из учебного превратили в рас-стрельный. Бутовский полигон стал международным кладбищем для репрессированных. Там в больших и широких траншеях, выкопанных специально купленным в Америке бульдозером под названием «Комсомолец», закопали в несколько слоев (раскопки показали, что в некоторых траншеях покоятся расстрелянные в семь слоев) людей самых разных возрастов, национальностей, профессий. В Бутове погибли более 50-ти лопасненцев (среди них две женщины).