воскресенье
Новости вашего района
Online-интервьюАндрей Воробьёв рассказал о планах по развитию региона в 2015 году
![]() задайте ваш вопрос ЧеховскийРайский сад![]()
Ольга Авдеева
«Глядя на весну, мне ужасно хочется, чтобы на том свете был рай» (из письма А.П. Чехова к А.С. Суворину. 1892 год).
Когда отец приехал в Мелихово, на усадьбе от чеховских времен остались старые деревья, аллеи, темная, поздно расцветающая венгерская сирень, одичавшие водосборы (аквилегии) и лилейник, незабудки и маргаритки, разбросанные по всему саду. Старые научные сотрудники музея-заповедника в Мелихове вспоминали, как много времени и сил они посвящали поискам семян тех цветов и других растений, которые росли у Чехова. Что-то находили у лопаснен-ских садоводов (например, у Н.К. Сбитнева), а другие присылали и привозили и издалека.
Так на огороде «Юг Франции» появились спаржа и артишоки, созревали арбузы. В семье племянника писателя (С.М. и В.Я. Чеховых) пыталась артишоки приготовить, но ничего особенно вкусного не получалось: что-то среднее между зеленым горошком и картошкой. В конце концов, в мелиховском музее-заповеднике научные сотрудники собрали практически все цветы, которые сажали Чеховы в Мелихове. А тетя Поля все их сумела сберечь и вырастить. Да и другие местные садовники, пришедшие ей на смену (Мария Михайловна Пантелина, Нина Михайловна Копейко), сил не жалели: работали добросовестно. На усадьбе возникло то буйство красок, которое искал отец. Создав цветочную экспозицию, единственную в мире литературных музеев, он мог по три часа водить экскурсантов только по саду.
Перед глазами гостей музея возникал райский сад. Уют усадьбе придавали старые вязы и липовые аллеи. Два века назад владельцы усадьбы посадили аллеи оригинально – глаголем, треугольником, кругами. «Липы стоят на аллейке узором», – писал Александр Павлович Чехов, старший брат писателя. Застала живыми 18 липовых аллей, сегодня остались небольшие фрагменты двух из них. Поднимался, вымерзший в 1941 году, фруктовый сад. И главное – цветы, море цветов…
Помню чудные вечера, когда я сидела на скамеечке перед чеховской верандой у огромной цветочной клумбы, созданной стариками, современниками Чехова, весной 1959 года, когда восстановление «большого» дома заканчивалось. Яркое закатное небо. В Мелихове бывают особенные закаты с неожиданными зелеными оттенками и красным ободком вокруг поднимающейся луны. Волны ароматов табака и резеды соединялись с прекрасными звуками музыки, доносившимися из дверей чеховской гостиной. Играла на рояле Валентина Яковлевна Чехова, профессиональная пианистка. Пели птицы. Отец бродил по саду, издалека высвистывая партию скрипки или виолончели в сложнейших музыкальных пьесах. Свистел он виртуозно. Валентина Яковлевна удивлялась его абсолютному музыкальному слуху. ***
Теперь клумбу срыли. Идет спектакль, сидят на скамейках артисты, режиссеры, чеховеды. Они говорят о «чувствах, похожих на нежные, изящные цветы», и смачно давят каблуками головки маргариток, которые несмело вылезли на поверхность земли, вертят головками и дрожат:
– За что? Мы росли здесь несколько веков: в музейные времена, в чеховские, и еще раньше, у помещиков Чуфаровских…
Так зрячие ученые люди оказываются слепыми. А слепой видел сквозь годы и умел отстаивать свое видение прекрасного мира.
В музеях, где мертвые бумажные выставки располагались в витринах, не возникало и мысли о природных экспозициях, об их воздействии на чувства людей. О том, какую роль играл мелиховский сад, Авдеев понял в Ялте, когда увидел особое отношение Марии Павловны Чеховой к деревьям и цветам. В феврале 1956 года, после первой поездки в Ялту, он писал Марии Павловне: «Вспоминаем Вас, Мария Павловна, Ваши рассказы о жизни в Мелихове, и на душе теплеет, свои собственные невзгоды в работе кажутся мелкими, и еще больше, чем прежде, хочется сделать усадьбу такой же красивой и уютной, какой она была при Вас. … В нашем музее, конечно, самое интересное – флигель и усадьба … Сейчас готовимся к весне, выращиваем в теплице рассаду цветов для усадьбы….Экскурсанты бывают каждый день, и вместе с ними мы переносимся в далекое прошлое, вспоминаем чудесных, простых, всем доступных людей – Чеховых».
Старик Коненков, талантливый скульптор, побывав в Мелихове, назвал статью о поездке так: «Чеховский сад принес мне вдохновение». Когда после смерти Марии Павловны ялтинский сад начал терять свое очарование, уже ялтинские музейные садоводы обращались в Мелихово за моральной поддержкой. Директор ялтинского музея Геннадий Шалюгин проповедовал идею «Сада вечной весны», доказывая, что Чехов подбирал растения для сада так, чтобы в нем постоянно что-то цвело. Это – по-настоящему красивое и верное наблюдение.
Нашла свое письмо к маме, написанное в 1961 году. Сплошь грамматические ошибки, которые воспроизводить не буду, чтобы не отвлекать внимание от главных мелиховских новостей, как я их тогда понимала: «У нас в музее уже цветут ирисы желтые и синие», «цветут все водосборы – и красные, и синие», «даже лилии цветут, которые растут около памятника – оранжевые с черными пятнами», «в общем – все цветет». В первый класс я пошла с тщательно собранным гербарием.
Сердце дома. Сердце радо. А чему?
Тени дома? Тени сада? Не пойму, –
писал Иннокентий Анненский в стихотворении «Старые усадьбы». ***
В те далекие времена, когда создавался музей, мелиховские музейщики старались вернуться к духовным ценностям. Вспоминали, что Антон Павлович часто возил своих гостей в монастырь Давыдову пустынь, расположенный рядом с Мелиховом. По старой лесной дороге расстояние между ними всего 3 км. Монастырь стоит на высоком берегу реки Лопасни, в чудесном месте. В чеховские времена его украшали ещё и старые липовые аллеи, и сад, и зарыбленные пруды, и цветы.
Сейчас мелиховское море цветов уходит, мельчает, но тени цветов еще присутствуют,
и душа по-прежнему ищет их особую чистую красоту. Может быть, исчезновение цветов – неизбежный процесс. Погоня за деньгами не уживается с живой, уникальной, не поставленной на поток, красотой.
***
Отец мечтал о соединении музея и театра. Первым в России развивал эту идею. Но недаром говорят, что благими намерениями устилается дорога в ад. Глядя на сегодняшних театралов, жестко подмявших музей под себя, удивляешься: почему, чтобы создать свое, нужно непременно уничтожить сделанное другими? Почему, чтобы «процветали» театральные мероприятия, нужно непременно уничтожить чеховский парк и сад, стереть с лица земли созданную несколькими поколениями музейщиков уникальную цветочную экспозицию? Почему потребовалось непременно «сбросить с парохода современности» мелиховские усадебные клумбы, сад, парк?
Режиссер режиссеру рознь. Владимир Михайлович Пахомов огромные ковры привозил из Липецка, чтобы траву не помять. Для других же режиссеров живые деревья, кусты, цветы – декорация. В ствол единственного вяза (правнука чеховского «Мамврийского дуба») вбивают гвозди, чтобы приспособить к нему свои механические конструкции. Люди так увлечены своими трактовками, что перестали отличать живое от мертвого. Разгром цветочной экспозиции уже произошел, а жаль…
Для В.М. Пахомова и его артистов выступления в Мелихове под пение мелиховских скворцов было проверкой на верность Чехову. Сегодня артисты выходят на веранду чеховского дома с искусственными цветами в руках. Живые цветы им мешают: подчеркивают фальшивые ноты…
Версия для печати Лента новостей |
Погода
![]() ![]() вечером +22 ![]() ![]()
Котировки
Партнеры
|